Приглашаем посетить сайт

Поиск по материалам сайта
Cлово "GUM"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Ковалева Е. К. Особенности саморепрезентации автобиографического "Я" в "Диалогах: Руссо судит Жан-Жака".
Входимость: 1. Размер: 33кб.
2. Борисевич И. В. Легенда о докторе Фаусте (теоретико-литературные аспекты).
Входимость: 1. Размер: 30кб.
3. Будилова А. В. Пространственно-временные рамки художественного мира романа Ф. Берни "Эвелина".
Входимость: 1. Размер: 17кб.
4. Луценко Л. А. Творческое наследие Элизы Хейвуд в динамике литературоведческих интерпретаций
Входимость: 1. Размер: 21кб.
5. Максютенко Е. В. Тема инверсии времени в "Тристраме Шенди" Л. Стерна.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
6. Ватченко С. А. О художественной модели времени в "Томе Джонсе" Г. Филдинга.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
7. Малиенко А. В. Звукомузыкальный мир английской литературной готики (романистика Анны Рэдклиф).
Входимость: 1. Размер: 31кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Ковалева Е. К. Особенности саморепрезентации автобиографического "Я" в "Диалогах: Руссо судит Жан-Жака".
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Часть текста: автобиографического "Я" в "Диалогах: Руссо судит Жан-Жака". Е. К. Ковалева Днепропетровский национальный университет ОСОБЕННОСТИ САМОРЕПРЕЗЕНТАЦИИ АВТОБИОГРАФИЧЕСКОГО «Я» В «ДИАЛОГАХ: РУССО СУДИТ ЖАН-ЖАКА» "Від бароко до постмодернізму" Двенадцатый выпуск сборника научных трудов кафедры зарубежной литературы Днепропетровского национального университета ©Дніпропетровський національний університет, 2008 http://www.nbuv.gov.ua/portal/soc_gum/Vbdp/2008_12.pdf Жан -Жак Руссо как человек сентименталистского мироощущения делает рядсвоих произведений исповедью души. Характер и масштаб своей личности он осознает в сентименталистском ключе, где интеллектуально-эмоциональное самосознание сосредотачивается на сфере чувств, переживаний, часто переживаний негативных, меланхолических, раскрывающих мир душевных страданий. Его концепция человека входит в трактовку этого понятия культурой сентиментализма ипредполагает личность, способную на глубокие эмоционально-экспрессивные реакции. Настойчивое стремление познать и откровенно 1 репрезентировать миру читателей свое подлинное...
2. Борисевич И. В. Легенда о докторе Фаусте (теоретико-литературные аспекты).
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Часть текста: (ТЕОРЕТИКО-ЛИТЕРАТУРНЫЕ АСПЕКТЫ) НАУКОВІ ПРАЦІ КАМ’ЯНЕЦЬ ПОДІЛЬСЬКОГО НАЦІОНАЛЬНОГО УНІВЕРСИТЕТУ ІМЕНІ ІВАНА ОГІЄНКА ФІЛОЛОГІЧНІ НАУКИ, ВИПУСК 18, Кам’янець Подільський,”Аксіома”,2009 http://www.nbuv.gov.ua/portal/Soc_Gum/Npkpnu/Fil/2009_18/2_18_Borisevich.pdf Легенды о докторе Фаусте - безбожнике, эпикурейце, экспериментаторе, искателе знаний, богохульнике - вобрали в себя индивидуальный и коллективный опыт европейской цивилизации, подвергли сомнению господствующие христианские каноны. Поэтому принципиальная востребованность фаустовской проблематики стала вполне очевидной не только в Х1Х в., но и, главное, в трагическую эпоху ХХ столетия. Легендарная модель многопланово перекликается с фаустовскими аксиологическими моделями, она основана на гносеологически сложном мотиве договора человека с дьяволом, который осмелился в реальной действительности демифологизировать и десакрализировать основные средневековые христианские догматы (подробнее см.: 8, 10). Именно поэтому, начиная, пожалуй, с книги И. Шписа (1587), Фауст изображается литературой как дерзкая самодостаточная личность, осмелившаяся подвергнуть сомнению онтологическую власть дьявола....
3. Будилова А. В. Пространственно-временные рамки художественного мира романа Ф. Берни "Эвелина".
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Часть текста: ПРАЦЬ Випуск XII Дніпропетровськ Видавництво Дніпропетровського університету 2008 http://www.nbuv.gov.ua/portal/soc_gum/Vbdp/2008_12.pdf Фанни Берни (Burney, Fanny, 1752 – 1840) ярко и уверенно вошла в мир английской литературы XVIII века, опубликовав свой дебютный роман в 1778 году Лестные оценки литературных критиков и широкий читательский успех позволили автору не затеряться даже среди имён великих художников: Ричардсона, Филдинга, Смоллетта, Стерна, за которыми по праву закрепили статус создателей национальных шедевров1. Историки литературы (Кл. Пробин, 1987, К. Страуб, 1987, Д. Эпштейн, 1989, К. Роджерс, 1990, Н. А. Соловьёва, 2000, К. Харман, 2000, Д. Вингфилд, 2006 и многие другие) констатируют, что проза Ф. Берни во многом наследует традиции английского романа “domestic life”, ведущие черты поэтики которого так блестяще освоили великие предшественники писательницы – Ричардсон, Филдинг и Смоллетт [2, c. 5; 3, c. 15 4, c. 9,]. В то же время специалисты утверждают, что Ф. Берни предложила особую перспективу видения проблемы существования человека в замкнутом пространстве семейных отношений,...
4. Луценко Л. А. Творческое наследие Элизы Хейвуд в динамике литературоведческих интерпретаций
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: исследователями академической традиции оценивалось весьма сдержанно. Ее литературным опытам в области драматургии, журналистики, прозы суждено было быть лишь незатейливой декорацией, выгодно оттеняющей успехи, несомненно, блестящих и даровитых английских художников первой половины XVIII столетия: Стила, Аддисона, Поупа, Ричардсона, Филдинга 1 . Долгое время историки литературы и культуры хотя и не отрицали того, что Э. Хейвуд, бесспорно, играла одну из ведущих ролей в жизни писательской богемы Лондона, принимала участие в политических противостояниях эпохи 2 , памфлетной войне соперничающих литературных сообществ и партий, была первой женщиной- издательницей журналов, адресованных читательницам среднего класса (“The Female Spectator”, “The Parrot”), все же отказывали ей в глубине таланта и серьезности поэтических открытий. Скромный статус «предшественницы Ричардсона», «романистки-двойника Дефо» (“the female Defoe”), благодаря которому лишь ряд критиков допускал Хейвуд в мир английской литературы, сейчас активно пересматривается. Среди специалистов утверждается мнение, что Э. Хейвуд – значительный автор, и ее сочинения в...
5. Максютенко Е. В. Тема инверсии времени в "Тристраме Шенди" Л. Стерна.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: Мендилоу, 1952; Д. Ван Гент, 1961; У. Бут, 1961; Э. Крафт, 1996; В. Шкловский, 1961; К. Атарова, 1975, 1987; А. Зорин, 1979; М. Соколянский, 1984; В. Маевская, 1987; Н. Дешковец, 2003 и др.) [1–5; 7; 8; 14; 16; 19; 27; 29], где авторы утверждают, что неповторимость художественных открытий писателя, «восстающего» против хроникальной фабульности и каузальной последовательности, практикуя особый «ассоциативный импрессионизм» (А. Мендилоу), связана с предвосхищением модернистской техники временных сдвигов ("time-shift") [29, р. 169]. Хотя сосредоточенность Стерна на приемах воплощения художественной темпоральности в тексте «Тристрама Шенди» не прошла незамеченной среди его современников, а затем носителей романтической эстетики (Колриджа, Хэзлитта, Скотта, Гейне), и уже на уровне литературной практики оказалась предметом плодотворного освоения и стилизации в произведениях «стернианцев» (Дидро, Виланда, Гейне, Радищева, Карамзина, Пушкина и др.), именно XX столетие отмечено возникновением глубокой теоретической рефлексии о ярких, изобретательных формах «овладения» временем, предложенных в «Тристраме Шенди». Интерес к виртуозной репрезентации концепта времени в «Тристраме Шенди» особо актуализируется в период становления модернистской критики (Э. Форстер, 1927; К. МакЛин, 1936; У. Уоткинс, 1939; Б. Леман, 1941; Л. Рабин, 1950 и др.) [11; 19; 20; 23; 33], ощущающей несомненную близость Стерна экспериментальным...
6. Ватченко С. А. О художественной модели времени в "Томе Джонсе" Г. Филдинга.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: времени Филдингом-романистом – не нова для исследователей (М. Соколянский, У. Кросс, Э. Торнбери, Ф. Холмс Даден, М. Баттестин, Л. Дж. Дейвис, Кл. Пробин и др.) [9; 14; 16; 17; 20; 25; 29], однако, отдельные ее грани: присущие тексту «Тома Джонса» (1749) литературная техника разрушения фабульной линеарности, поэтика хроносдвигов, обращение, на первый взгляд, к произвольным по рисунку сюжетным темпоритмам, обусловливающим не только процессуальность развертывания событий в фикциональном мире героя, но и во многом определяющих модель общения автора-повествователя с читателем, – проблема, все же скорее заявленная, нежели изученная, и вновь актуализированная ретроспективно в контексте открытий, осуществленных в ХХ столетии в нарратологии, в концептосфере постмодернистской культуры, а также благодаря метаморфозам и модернизации подходов в области истории литературы, отнюдь не исчезнувшей, несмотря на мрачные пророчества обретшей второе дыхание в последние десятилетия ушедшего века [15; 19; 22; 24; 27]. Хотя авторы классических историй литературы никогда не отказывали Филдингу в мощном, реформаторском даре, закрепляли за ним почетный статус, наравне с его великими современниками (Ричардсоном, Стерном), создателя английского романа Нового времени 1 , все же...
7. Малиенко А. В. Звукомузыкальный мир английской литературной готики (романистика Анны Рэдклиф).
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Часть текста: М. П. Алексеев [1], С. А. Антонов, А. А. Чамеев [2]). Попытка же системного описания этой грани творческого мышления готицистов представляется весьма любопытной и плодотворной для осмысления феномена «gothic novel» и его функции в западноевропейском литературном процессе рубежа XVIII – XIX веков. Эстетические открытия авторов романа «тайн и ужаса», созвучные наметившейся к середине XVIII века в поэтике сентименталистской лирики и прозы тенденции к расширению «культурного слуха», в равной степени обращенного как к выпестованной человечеством музыкальной традиции так и к естественному голосу природы [16, с. 36], во многом подготовили особенности «звукомузыкального» мышления романтиков. В литературной эстетике готицистов ощутимы поиски нового языка, который выработал бы модель художественного мира, альтернативного повседневному, пронизанному логикой ratio, лежащему в основе нравоописательной прозы XVIII века. На первый взгляд, создатели готического жанра сохраняют внешний событийный ряд, соотнесенный с идеей авантюрности (странные, непонятные происшествия, пугающие неожиданностью случая). Однако гораздо важнее для них – ритм внутреннего сюжета «terror/horror», динамика эмоционального переживания страха. В основе романных коллизий литературной готики лежат не механизмы рациональной эмпирики, а сближающее ее с формой лирической прозы интуитивное постижение персонажами действительности, связанное с освоением мрачных лабиринтов...