Поиск по материалам сайта
Cлово "HUI"
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Входимость: 1. Размер: 71кб.
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Входимость: 1. Размер: 128кб.
Входимость: 1. Размер: 70кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Часть текста: и Прево становится уже не только в глазах читателей, но и специалистов автором единственного шедевра – «Истории кавалера Де Грие и Манон Леско» (1731). Произведение это, составлявшее некогда седьмой, завершающий том обширных «Мемуаров», рассматривалось как в отрыве от своего непосредственного литературного истока, так и от всего романного творчества французского писателя. Лишь в относительно недавнее время исследование романного наследия Прево в его многообразии и полноте стало осознаваться как актуальная задача современного литературоведения – и отечественного[5], и зарубежного[6]. Однако изучение «Мемуаров знатного человека» необходимо не только в контексте осмысления эволюции творчества французского романиста: это произведение, думается, является одной из важных вех на пути становления поэтики зрелого романа рококо, помогает понять закономерность рождения в его недрах столь блистательного образца романной прозы эпохи Просвещения, как «Манон Леско». Огромная популярность рассматриваемого романа Прево в век, любивший, по выражению известному Вольтера, «все жанры, кроме скучного», в значительной мере связана с его специфической беллетристичностью[7]:...
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Часть текста: время одного из турецких набегов, и вскоре купил ее за 1500 ливров. Девочке было года четыре; она отзывалась на имя Гаиде; первоначальный владелец ее утверждал, что происходила она из знатного, возможно, даже княжеского рода. В Стамбуле Ферриоль находился в качестве королевского советника с особой миссией - в связи с подготовкой конгресса, которому предстояло собраться в Карловицах для заключения мирного договора между Турцией, с одной стороны, Россией, Австрией, Венецией и Польшей – с другой. 22 июня 1698 г. после завершения всех дел он покинул Стамбул и отправился на родину; вместе с ним была Гаиде. 30 августа корабль, на котором они плыли, вошел в порт Марселя, и путешественники двинулись к французской столице. По дороге, в Лионе, Гаиде была крещена. Ее крестной матерью стала г-жа де Ла Феррьер, жена лионского сенешаля; в роли крестного отца выступил сам Ферриоль. При крещении ей были даны имена Шарлотта-Элизабет. Ферриоль оставался в Париже около года, а затем вновь отбыл в Стамбул, теперь уже в ранге посланника: об этом назначении он мечтал давно и добивался его с необычайным упорством. Что же касается девочки, то ее без особых колебаний он с самого начала поручил заботам невестки. Мария-Анжелика де Феррироль, урожденная Герен де Тансен, была женой младшего брата Шарля де Ферриоля – Огюстена-Антуана. Женщина умная, деятельная и властная, она ...
Входимость: 1. Размер: 71кб.
Часть текста: странами. Наряду с этим происходило движение людей, идей и слов в другом направлении – из России во Францию. Именно поэтому франко-российские связи рассматрива-ются с двух сторон – следы России во Франции 1 и следы Франции в России. В данной статье преобладает второй аспект, однако он рассматривается как диалог, предполагающий не только наблюдения и оценки, но и двусторонний обмен мнениями. Когда первый французский дипломат Ля Невиль (La Néville) посетил Москву (это было в последний год правления Софьи, в 1689 г.), французский язык в России был еще неизвестен , и дипломат должен был завоевывать культурное пространство: “Я ему (сыну боярина Матвеева. – Авт.) посоветовал выучить французский язык, уверяя его, что в свои 22 года он выучит его легко и сможет удовлетворить свою страсть к чтению, потому что все старые и новые авторы переведены на этот язык” 2 . Матвеев французский язык выучил (именно он впоследствии подготовил визит Петра I в Париж), а уже через 100 лет французский язык и культура не нуждались в России в особой рекламе. Не случайно многие французские деятели культуры воспринимали русских только как своих учеников, пусть даже и очень талантливых. “Нельзя сказать, что у России не было своих идей; но можно сказать, что она сделала своими наши идеи и полюбила их всем сердцем”, – писал Ж. де Местр 3 ....
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Часть текста: СОВРЕМЕННОЙ ГРЕЧАНКИ»* http://natapa.msk.ru/biblio/works/greque.htm Опубликованный в 1740 г. роман аббата Прево «История современной гречанки»[1] в настоящее время пользуется репутацией «другого шедевра»[2] создателя бессмертной «Манон Леско» (1731). Свое новое произведение романист пишет на таком материале, который, с одной стороны, тесно связан с историей некоторых современников писателя, а с другой – содержит множество как будто совершенно книжных, романических обстоятельств, которые, по утверждению Кребийона-сына в предисловии к «Заблуждениям сердца и ума» (1736 – 1738), устарели и не могут восприниматься читателями всерьез. В известном пассаже этого предисловия «…читатель уже не найдет в них необычайных приключений, способных увлечь воображение и растерзать сердце; переведутся герои, которые попадают в плен к туркам, едва сев на корабль; никто больше не будет похищать из сераля султаншу, беспримерной хитростью обманув бдительность евнухов; не станет внезапных кончин, и количество подземелий значительно уменьшится»[3] можно обнаружить определенные компоненты фабулы «Истории современной гречанки» и тем самым ощутить не только ироничность установки[4], но и тщетность «прогнозов» Кребийона-сына о неуклонном приближении романа к обыденному, прогнозов, так часто принимавшихся литературоведами однозначно и буквально. В сравнении с «Историей кавалера де Грие и Манон Леско» усиление романического характера «другого шедевра» Прево ощутимо особенно ясно, как и структурно-повествовательное усложнение его: роман включает в себя не только повествование от лица влюбленного французского...
Входимость: 1. Размер: 128кб.
Часть текста: утверждают, что выражение "ирония судьбы" родилось в XVIII столетии [1] - уж не затем ли, чтобы названный век смог не только теоретически осмыслить, но и воплотить эту иронию в собственной историко-литературной судьбе? Во всяком случае, эпоха, впервые научившаяся почти в той же степени, что и мы сегодня, ценить новизну и оригинальность [2], ныне дает повод авторитетным отечественным литературоведам усомниться в том, что этими качествами обладает она сама: здесь "новое, - пишут они, - проявляется не столько своими конкретными предвестиями, сколько полной исчерпанностью старого" [3]. Впрочем, и зарубежные специалисты отдают себе отчет в том, что, как ни жаль, ныне престижность века связана прежде всего не с высокой оценкой и не с широкой исследовательской увлеченностью его художественными достижениями, а с тем, что этому столетию приписывают решающую роль в повороте западной культуры к рационализму, свободе, счастью - идеям, и сегодня обладающим ценностью для человечества [4]. Другое дело, что подобное отношение к литературе века Поупа и Вольтера, Дидро и Шиллера, Прево и Стерна, Лессинга и Бомарше, Голдсмита и Руссо, Ричардсона и Гёте - этот ряд, конечно, может быть существенно дополнен - не кажется, при всей его распространенности, ни объективным, ни справедливым. Заметим, что непредвзятый взгляд на художественные поиски и открытия XVIII в., его живое и непосредственное эстетическое восприятие сегодня трудны как никогда. К исходу двадцатого столетия стало особенно ясно, что идейно-эстетический облик XVIII столетия воспринимается нами в преломленном виде, что он не просто сформирован, а отчасти, по-видимому, и...
Входимость: 1. Размер: 70кб.
Часть текста: Михаил Васильевич Толмачёв Рукопись Шамфора в России В: Бутылка в море:Страницы литературы и искусства М.: Д. Аронов, 2002 http://www.michaeltolmachev.ru/book-but.htm Дмитрию Михальчи: In memoriam Рукописи не горят. Мих. Булгаков В 1958 году Отделом рукописей Ленинской библиотеки был приобретен альбом, содержащий подлинные заметки Шамфора, которые входят в его знаменитую книгу "Максимы и мысли. Характеры и анекдоты". В то время я служил в Рукописном отделе, и мне пришлось произвести первое исследование рукописи, помещенное затем в описании новых поступлений1. В результате этого первоначального исследования удалось установить, что, помимо уже опубликованных, альбом содержит более 40 неопубликованных фрагментов Шамфора, предназначавшихся для его книги. Неоднократные попытки опубликовать этот материал, к сожалению, успеха не имели, поскольку имя Шамфора было неизвестно широким кругам нашей читающей публики. В настоящее время этот пробел восполнен первым русским отдельным изданием "Максим и мыслей. Характеров и анекдотов"2. Издание это имело большой успех, и разошлось, по крайней мере в Москве, почти мгновенно. Интерес к Шамфору бесспорен, и публикация рукописи Ленинской библиотеки делается настоятельной необходимостью. Впрочем, необходимость эта существовала и во время подготовки русского издания. Дело в том, что текст французских изданий последний раз сверялся с подлинником в 1879 году, и последующие издания были лишь перепечаткой предыдущих. Естественно предположить, что текстологические принципы XIX века не были столь строги, как современные, и поэтому сверка с рукописью повысила бы степень текстуальной достоверности русского издания. Публикация же неизданных фрагментов придала бы изданию особый интерес. К сожалению, редколлегия "Литературных памятников" не сочла возможным использовать в работе под изданием подлинную рукопись Шамфора, о которой ей было сообщено в лице В. М. Жирмунского, и перевод был выполнен по...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: во французской, немецкой и русской литературно-художественных традициях XVIII-XIX вв http://www.proza.ru/2009/03/29/717 Внимание исследователей флоросимволики в литературе чаще всего привлекают такие яркие знаки как роза, лилия, фиалка, розовый куст, куст сирени, среди деревьев – дуб, ель, ива, некоторые другие ботанизмы. Маленький цветок голубого, синего цвета тоже – один из наиболее часто встречающихся микросемиотических элементов, как поэзии, так и прозы. Как отдельная категория, условно именуемая «голубым цветком» он приобрел даже самостоятельную семантику – символа романтизма, Души мира, нерукотворной полевой природы, символа романтического пантеизма, но нельзя забывать, что объединенный своим голубым цветом, он все же распадается на отдельные категории, каждая из которых обладает своим неповторим значением, а пророй целой анфиладой значений. Прежде всего, речь идет о поэтической и прозаической традициях, начиная с конца XVIII века, особенно распространившихся в XIX столетии. Это разные цветы ...