Поиск по материалам сайта
Cлово "LIKE"
Входимость: 5. Размер: 66кб.
Входимость: 2. Размер: 15кб.
Входимость: 2. Размер: 38кб.
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 77кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Входимость: 1. Размер: 52кб.
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 66кб.
Часть текста: как принадлежащих мировой литературе, а о других – как о ярких представителях национального стиля. Не случайно возник спор о Владимире Набокове: какой литературе он принадлежит – русской или американской. Если бы критерием отбора служила лишь национальность, Набоков без сомнения считался бы лишь русским писателем. Однако он настолько гармонично вписался (в прямом смысле этого слова) в литературу американскую, настолько близок ей по духу, что американцы признают его своим писателем. Этот вопрос – вопрос национальности писателя – мы решили рассмотреть в контексте ирландской литературы. Ирландцы близки русскому народу по духу, ирландская культура – музыка, фольклор, литература – всегда была популярна среди русских. В наши дни, при современной глобализации экономической, политической жизни, особенно остро чувствуется необходимость определения культурной индивидуальности (cultural identity) каждого народа. Ирландцам с этой точки зрения повезло больше других: существует конкретная, известная всему миру “ирландская тема”, ярко выраженный ирландский характер. Ирландцы остаются верны своему характеру и в творчестве. Чтобы доказать данную точку зрения, мы выбрали из огромного количества ирландских авторов тех, кого традиционно причисляют к авторам английским, тех, кто жили вдали от родины или даже творили на другом языке – Дж. Свифта, Ч. Р. Метьюрина, О. Уайльда и Д. Б. Шоу. Мы намеренно не...
Входимость: 2. Размер: 15кб.
Часть текста: мнению В. Подороги, "ландшафтный образ развертывается, проясняя свое строение, с тем, чтобы образовать произведение, в котором найдет свое место неизменное, совершенно лишенное обертонов отрицания противостояние земли и мира" [107. C. 265-266]. У Годвина ландшафт выступает не только в функции настройки, но и как материализованное отображение внутренней пустынной географии героя, своего рода его психологический слепок. Между внешним пространством и внутренним установлена тесная, почти натуралистическая взаимосвязь. Мифологема пустыни, встречаемая еще в древних мифах, Ветхом и Новом завете, рыцарском романе в качестве устойчивого архетипа очищающего места, заколдованной территории, охраняющей подступы к обетованной земле, в которой совершается процесс инициации (посвящения), становится у Годвина эмблемой демонического мира. Пожалуй, в трактовке функциональности внешнего пространства Годвин вплотную подходит к появившейся много позже концепции "географической истории", согласно которой, как пишет А. Терц, "земля является формообразующим фактором истории, определяя статус и лицо народов; ее естественный проект содержит предвечный проект человеческого общежития - жестокий материализм в теории воздействия внешней среды на жизнь и духовный облик людей... география становится полем мирозиждительного Разума, программирующего судьбы народов по мерке ландшафта; сосредоточенное внимание автора к земле с ее планировкой служит средством уловления законов неба в истории" [129. T. 2. C. 235]. В концепцию Годвина можно лишь внести поправку, назвав ее скорее "географической психологией", в которой понятие "народы" заменяется понятием "индивидуальности", а понятие "история" - понятием "сознание" или...
Входимость: 2. Размер: 38кб.
Часть текста: весомее, чем высказывания любых авторитетов. Хотя и высказывания можно было бы приводить десятками, а простое перечисление книг о Блейке заняло бы половину этого журнального номера. Все относящееся к его биографии, похоже, выяснено до последних мелочей - насколько подробности поддаются выяснению, когда дистанция времени уже так велика. Вроде бы должен быть исчерпан и репертуар допустимых интерпретаций оставленного им наследия. Но так только кажется. Пристальный взгляд по-прежнему обнаруживает что-то загадочное и в творчестве Блейка, и в его судьбе. Попытки разгадать эту тайну не прекращаются. Последняя из них предпринята Питером Акройдом. Романист, которого сегодня многие считают самой яркой фигурой на английской литературной сцене, отдал работе над своей беллетризованной биографией Блейка без малого десятилетие. Полтора года назад книга наконец вышла в свет и, как следовало ожидать, спровоцировала острую полемику. Акройд не историк литературы, для него интуитивные догадки важнее установленных архивистами достоверностей, которые, если присмотреться, выдают предвзятость тех, кто их устанавливал - с оглядкой на преобладающие мнения и вкусы. Как и в "Завещании Оскара Уайльда" ("ИЛ", 1993, № 11) или романе-биографии Диккенса (1991), где автор пересказывал собственные сны и вел задушевные беседы со своим героем, Акройд...
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Часть текста: мир инфернальный, область абсолютного Зла, контакт с которым составляет необходимое звено в судьбе личности - как действующего героя, так и творящего автора. Зло стали рассматривать как диалектический момент добра или, во всяком случае, как момент общего развития, снимающего противопоставление добра и зла (мысль, заложенная в "Фаусте" Гете, а впоследствии с необычайной энергией развитая Ницше)" [61. C. 140]. Центральной фигурой байронического романтизма сделался, по выражению С. Зенкина, "отщепенец, спознавшийся с мировым Злом". Недаром Пушкин, составляя в "Евгении Онегине" краткий каталог такого рода героев ("или задумчивый Вампир, или Мельмот, бродяга мрачный, иль Вечный Жид, или Корсар, или Таинственный Сбогар" [113. Гл. 3, XII. C. 225]), закономерно объединяет в нем как персонажей собственно инфернальных (Мельмот, Вампир), так и "обыкновенных" злодеев-разбойников (Корсар, Сбогар), не имеющих связей с иным миром. В мистической идеологии романтического бунта все они тождественны: восстание против человеческого общества и его морали выступает лишь как символ мирового мятежа против творца вселенной. Как отмечает С. ...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: подлинных переживаниях» – [цит. по: 103, c. 166]. Только непосредственное движение духа; вера, граничащая с самоотречением, способны породить поэтический отклик на явления действительности. Блейк также глубоко убежден, что истинно художественное произведение есть результат общения поэта с небом: «Тот, кто никогда в своих мыслях не возносился в небесную высь, не может считаться художником» [29, c. 216]. Отсюда и особое внимание романтиков к экстатическим состояниям. Проникновение в запредельные сферы требует от поэта эмоционального напряжения, отрешения и выхода из собственного "я". У Блейка экстатическое состояние граничит с безумием и называется вдохновением. «Мое вдохновение, - пишет он в «Бракосочетании Рая и Ада», - казалось ангелам муками или безумием" [30, c. 355]. Только истинная вера может сообщить художнику безумство вдохновения; Блейк называет сумасшествие «прибежищем от неверия» [29, c. 236]. В мифопоэтической традиции поэт часто представлен как безумец, творящий в некий момент экстатической отрешенности. О. М. Фрейденберг указывает на ...
Входимость: 1. Размер: 77кб.
Часть текста: сентября". Все права принадлежат автору и издателю и охраняются. Названием повести «Сентиментальное путешествие» (публ. 1768) Лоренс Стерн подсказал имя для нового литературного направления: сентиментализм. Как часто бывает, термин подводит итог чему-то уже созревшему, состоявшемуся. Понятие “сентиментальный” возникло в английском языке от слова “чувство” (sentiment) и к середине XVIII века стало употребляться в самых неожиданных значениях. Из переписки двух английских дам в 1749 году: “Что, по-вашему, означает слово «сентиментальный», которое вошло в такую моду среди людей учтивых? Всё, что умно и приятно, подразумевается им. Удивительно, но я нередко слышу, как говорят, что такой-то — сентиментальный человек, или мы составили сентиментальное общество, или приняли участие в сентиментальной прогулке”. Тремя годами позже создатель готического романа (см. ниже Предромантизм) Х. Уолпол в сходном смысле и также не без иронии говорит о самом себе: “Я достаточно сентиментален, чтобы льстить себя надеждой, что человек, занявший у меня шестнадцать гиней, их обязательно отдаст”. Кто же он, этот сентиментальный человек? Чувствующий, сердечный, доверчивый, который знает в себе избыток и доброты, и доверчивости, а потому первым готов посмеяться над собой. Прежде ценили разум, теперь — чувство или, точнее, чувствительность (англ. sensibility). Слово однокоренное с сентиментализмом, только пришедшее не через французский язык, а непосредственно образованное от латинского sensus, которое обозначает чувство, восприятие, но одновременно и разум. Если исходить из того, что Просвещение — век Разума (The Age of Reason), то обращённый к чувству сентиментализм, безусловно, противоположен просветительской эпохе. Если же взять другое английское слово для обозначения разума — sense и сопоставить его с чувствительностью...
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: соответствующего действа - и тем самым, значит, в бунте против божественного рока кальвинистов. В художественных образах романтизма эту связь хорошо выразил Е. Мелетинский, отметив, что "элементы демонизма в герое, выражающем "мировую скорбь", "болезнь века", непосредственно связаны с невозможностью эпической реализации" [98. C. 34]. Таковы Печорин у Лермонтова в "Герое нашего времени", байронические герои, таков и Сент-Леон Годвина, увидевший свою миссию в облагодетельствовании человечества. Возможное у романтиков намного превышает реальное. Противоречие между ними разрешается в плане отрицания реальности, уходом в демонизм - своего рода особую темную антиреальность. Сверхчеловеком становится Сент-Леон, получив материальное обоснование своей отличительности: вечную молодость и вечное богатство. Но если Сент-Леон приобретает "сверхчеловеческие" признаки извне, как дар от странного незнакомца, то Мандевиль вынашивает ощущение сверхчеловека внутри себя, без всякого заключения стороннего договора. Различия в трактовке этих двух несущих зло образов прослеживаются на всем протяжении романа. Психологически образ Мандевиля более близок Мельмоту-Скитальцу Мэтьюрина, хотя внешне - по обретенному дару (или кары?) бессмертия, трагизму одиночества, масштабу возможностей - Мельмот обнаруживает родство с Сент-Леоном. Однако это сходство только внешнее. И если Сент-Леон пытается сделать...
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Часть текста: самым поднимая со дна души темные чувства. Синтез зла и красоты насыщает собой эллинистическую литературу. Как пишет Н. Берковский: "Может показаться, что по страницам этих древних романов уже пробежали тени Манон или Кармен и что здесь уже предсказана красота как повод к разбою и падению" [16. С. 103]. Роковая "неумолимость красоты", дисгармония физической красоты и духовного уродства появляется в барочном мироощущении и литературе XVII в. (Афра Бен "Прекрасная обманщица", 1684), на что указывает, в частности, С. Ватченко [26. С. 55]. Особое развитие тема злой красоты получает в литературе предромантизма, в романах "ужаса" ("Ватек" Бредфорда). Но, как отмечал С. Аверинцев, собственно красота зла - понятие, введенное уже романтизмом (от трактата Эдмунда Берка "О возвышенном и прекрасном", написанном еще в эпоху предромантизма в 1765г. до Де Квинси "Убийство как вид изящного искусства", закончившего тему в пределах эпохи романтизма в 1827 г.), было образно представлено и оформлено Байроном, Эдгаром По, Гофманом в первой четверти 19 в., затем получило развитие в творчестве Бодлера и Достоевского [137]. И. А. Тертерян справедливо отмечает,...
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Часть текста: опубликовав свой дебютный роман в 1778 году Лестные оценки литературных критиков и широкий читательский успех позволили автору не затеряться даже среди имён великих художников: Ричардсона, Филдинга, Смоллетта, Стерна, за которыми по праву закрепили статус создателей национальных шедевров1. Историки литературы (Кл. Пробин, 1987, К. Страуб, 1987, Д. Эпштейн, 1989, К. Роджерс, 1990, Н. А. Соловьёва, 2000, К. Харман, 2000, Д. Вингфилд, 2006 и многие другие) констатируют, что проза Ф. Берни во многом наследует традиции английского романа “domestic life”, ведущие черты поэтики которого так блестяще освоили великие предшественники писательницы – Ричардсон, Филдинг и Смоллетт [2, c. 5; 3, c. 15 4, c. 9,]. В то же время специалисты утверждают, что Ф. Берни предложила особую перспективу видения проблемы существования человека в замкнутом пространстве семейных отношений, акцентируя, если использовать современную терминологию, гендерные измерения темы. Общеизвестно, что "женские исследования" (Т. Дашкова) утвердились "на гребне" второй волны женского движения (конец 60-х годов), в основании которого была идеология феминизма. Очень кратко она может быть...
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Часть текста: лет со смерти народного шотландского поэта Роберта Бернса (1759-1796), но память о нем попрежнему жива. Бернс еще при жизни завоевал любовь народа {Гонимые нуждой шотландские эмигранты, покидая родину, уносили с собою любовь к своему поэту. Восторженных почитателей Бернса еще в прошлом веке можно было найти среди пастухов Австралии, среди рудокопов Калифорнии и Колумбии.}. И еще при жизни поэта его возненавидели реакционные круги. Никто из богатых людей не протянул ему руку помощи, не помог ему в его борьбе с нуждой. "У Бернса, - пишет один из его друзей, - не нашлось ни одного покровителя среди влиятельных слоев общества". Его травили настойчиво и беспощадно. "Житейские невзгоды и людская жестокость, - пишет современник, - сломили его и свели в безвременную могилу. Но и могила не защитила его от клеветы". Еще при жизни Бернса его враги, измышляя всяческие небылицы, изобразили его каким-то опустившимся человеком, неответственным за свои слова и поступки. Его юношеские увлечения, его общительность, - он любил посидеть в обществе друзей за кружкой эля, - все это было использовано врагами для создания той лжи, которой, как паутиной, обросли многие "общепринятые" жизнеописания поэта. Образ "пьяного гуляки", мелькающий между строк этих жизнеописаний, вздорный вымысел, преследующий, впрочем, как увидим, вполне определенную цель. Коснулись и его семейной жизни. Бернс работал не покладая рук, чтобы прокормить жену и четверых детей; он был примерным семьянином, а враги клеветали, будто он своим "беспутством" довел жену и детей до края гибели. Тщетно друзья поэта протестовали против этой клеветы. Тщетно ряд биографов Бернса на основании...