РЕВОЛЮЦИЯ
Весь XIX век, тот век, который дал цивилизацию и культуру всему человечеству, прошел под знаком Французской революции. Он во всех концах мира только то и делал, что проводил, осуществлял по частям, доделывал то, что создали великие французские революционеры буржуазии.
В. И. Ленин
Оканчивался XVIII век, век Вольтера, век просветителей, век подготовки к революции и свершения ее. В ночь на 14 июля 1789 г. в спальню короля вбежал герцог Ларошфуко де Лианкур.
— Государь, чернь захватила Бастилию!
— Так это же бунт! — вскричал потревоженный король.
— Ах, государь, это уже революция.
Началась революция. Она началась уже давно. Уже тогда, когда партер аплодировал вольтеровскому «Эдипу», в 1718 г., когда французы вырывали из рук книготорговцев в 1721 г. «Персидские письма» Монтескье. Аристократия этого не замечала. Она веселилась, прожигала жизнь, «пророчески очей не простирая вдаль» (Пушкин), народ нищал, крестьяне бежали из деревень, оставляя пустующие поля, городские рабочие голодали.
В замке Ла-Бред недалеко от города Бордо кропотливо и усидчиво президент Монтескье разрабатывал законодательную систему буржуазного строя, грядущего на смену сословно-монархическому государству. «Энциклопедия», сплотившая революционные силы Франции, разрушала феодализм в человеческих умах — взгляды, привычки, укоренившиеся предрассудки, философию, мораль. Все стороны жизни дворянской Франции были подвергнуты анализу, критике и осуждению.
Вольтер, неутомимый и насмешливый, внушал веру в будущее. Неотразимый и привлекательный автор, он был всесилен. Его шутка облетала мир, легкокрылая и разящая. И в его смехе таилась революция. Европейская аристократия вкушала мед его речей, не ощущая в них привкуса яда. Своей высохшей рукой он правил миром. Его владычество было увлекательно и радостно для людей. Оно исключало тиранию мнения, догматического понуждения.
Вольтер. Скульптура Жана Гудона. 1781, Эрмитаж. Ленинград.
Это было свободное царство ума, куда допускались все.
Здесь дышалось легко, здесь мысль доходила мгновенно, ибо излагалась она с ясностью утреннего солнца. Самые усложненные проблемы обретали простоту и постигаемость. В этом заключалась тайна вольтеровского пропагандистского таланта.
Церковники — самые ярые реакционеры, самые озлобленные сторожевые псы феодализма и, пожалуй, самые проницательные из идейных врагов Вольтера, поняли и оценили по достоинству революционное действие его неотразимого пера.
Когда Вольтер умер, а Бомарше решил напечатать собрание всех известных его сочинений, французская церковь выдала правительству 18 миллионов ливров за приказ, запрещающий это издание в пределах Франции. Бомарше напечатал Вольтера за границей.
Революция была апофеозом славы просветителя. 30 мая 1791 г. Национальная Ассамблея революционной Франции издала декрет: «Мари-Франсуа Аруэ достоин почестей, оказываемых великим людям, и потому его останки перенести из церкви Ромилли в церковь святой Женевьевы в Париже».
В понедельник 11 июля прах Вольтера был торжественно и всенародно перенесен в Пантеон. Художники Давид и Селлерье создали пышное убранство народного шествия. Поэт Мари-Жозеф Шенье написал торжественный гимн, композитор Госсе — музыку.
Парижане кричали и пели. Пусть он вернется в свой Париж! Его долгб не пускали сюда. Он жил изгнанником,— человек, научивший нас свободе. Так пусть же мирно спит теперь здесь, в столице своей Франции!
Вот как описал очевидец это событие: «Церемония перенесения тела Вольтера из Бастилии, куда оно прибыло в воскресенье вечером, в новую церковь св. Женевьевы, один из лучших памятников Европы, имела место в прошлый понедельник 11 числа этого месяца... Кортеж двинулся от Бастилии в 12 часов. Он состоял из многочисленного отряда Национальной гвардии, из депутации от муниципалитета и Национального Собрания, из учеников художественной школы, из писателей и членов академии. Произведения Вольтера несли два человека в одеждах греческого и римского жрецов. Несли модель Бастилии. Колесницу с прахом Вольтера везли 12 белых лошадей по четыре в ряд. На ней было картонное изображение лежащего Вольтера. Слава возлагала венок на его голову. Вокруг колесницы шла группа из 9 муз».
«Я думаю, что Вольтер и его сочинения выражали бы сейчас отвращение к фанатизму и нелепостям, происходящим в настоящий момент».
Вольтер никогда прямо не призывал к революции, к оружию, к восстанию, но отнюдь не исключал насилия в борьбе за правое дело. Он не осудил казнь царевича Алексея Петром, видя в этом акте русского царя государственную необходимость. Убийство Петра III вызвало с его стороны шутливую фразу: «когда пьяница умирает от колик в животе, это учит нас воздержанию» — и далее: «может быть, это маленькое зло послужит началом большого добра».
Торжественное перенесение праха Вольтера в Пантеон. Современная гравюра неизвестного мастера.
Он вряд ли принял бы сторону Робеспьера и всех самых радикальных мер революции, но не осудил бы французский народ за казнь Людовика XVI. В свое время он прославил Брута-старшего, казнившего сына за измену родине, и его потомка Брута-младшего, казнившего Цезаря, узурпатора народной власти. Обращаясь к историческому опыту Англии, он писал: «Свобода нелегко досталась Англии, в море крови потопила она идол деспотической власти, но англичане не считают, что слишком дорого заплатили за свои законы» («Письма об Англии»).
К Парижу, к Франции было приковано всеобщее внимание. Там, во Франции, в Париже, происходили тогда события всемирно-исторического значения. Восставший французский народ, веками притесняемый и эксплуатируемый, заявил о своем праве на свободу, равенство, счастье. Все силы международной реакции поднялись против него. Екатерина II бросила клич: «Дело французского короля— дело всех королей». Она не послала во Францию войска, но послали другие — Австрия, Пруссия, Англия. И внутри страны народ испытывал отчаянное сопротивление аристократии. Каждый день был насыщен драматическими событиями. Убийство Марата Шарлоттой Корде, казнь Робеспьера и Сен-Жюста, Вандейское восстание, направляемое Англией.
Наполеону было девять лет, когда умер Вольтер. Корсиканский мальчик с итальянским именем Buona-Parte был определен тогда в офицерскую школу в Бриенне (для бедных дворян).
Вольтер не мог знать, не мог предвидеть судьбы этого человека, но с пророческой силой звучат его стихи, словно специально написанные о Наполеоне:
Героев записных я не ценю отвагу,
Они в сражениях блаженство видеть склонны
И не щадят себя и губят миллионы;
И чем блистательней луч славы их горит,
Тем ненавистней мне их горделивый вид.
Французская революция вызвала бурю разноречивых толков во всем мире: восторг и негодование, хвалу и осуждение. Русский поэт Пушкин, пожалуй, один из первых дал ей объективную, исторически верную оценку. Он указал на смятение и величие Французской революции («союз ума и фурий»), на ее очистительную и созидательную силу («Свободой грозною воздвигнутый закон») и на главных! динамический нерв нового хозяина Франции, буржуазии, пожавшей плоды революционного энтузиазма масс, на безудержную погоню буржуазии за прибылью («торопятся с расходом свесть приход»). В стихотворении «К вельможе» Пушкин развернул широкую панораму жизни Западной Европы на рубеже двух веков — XVIII и XIX:
Ты видел вихорь бури,
Падение всего, союз ума и фурий,
Свободой грозною воздвигнутый закон,
И мрачным ужасом смененные забавы.
Преобразился мир при громах новой славы.
Давно Ферней умолк...
Барон д'Ольбах, Морле, Гальяни, Дидерот,
И колкий Бомарше, и твой безносый Касти,
Все, все уже прошли. Их мненья, толки, страсти
Забыты для других. Смотри: вокруг тебя
Все повое кипит, былое истребя.
Едва опомнились младые поколенья.
Жестоких опытов сбирая поздний плод,
Они торопятся с расходом свесть приход.
История шла вперед. В ходе революции — возвышение Наполеона, республиканского генерала, потом императора и диктатора Франции, наполеоновские войны, ослепительные и будоражащие умы победы и конечный крах — Бородино и Ватерлоо,— возвращение Бурбонов на французский престол, 15 лет Реставрации и революция 1830 г., окончательно решившая вопрос о ликвидации сословно-монархического режима в стране. «... История шла через всю эту необычно богатую войнами и трагедиями (трагедиями целых народов) эпоху, вперед от феодализма — к «свободному» капитализму» (В. И. Ленин).