ВОСЕМНАДЦАТЫЙ ВЕК
Розина. Вечно вы браните наш бедный век.
Бартоло. Прошу простить мою дерзость, но что он нам дал такого, за что мы могли бы его восхвалять? Всякого рода глупости: вольномыслие, всемирное тяготение, электричество, веротерпимость, оспопрививание, хину, энциклопедию и мещанские драмы.
Бомарше. «Севильский цирюльник»
Доктор Бартоло, герой комедии Бомарше, смешной и жалкий персонаж, перечислил здесь социальные, политические, философские, научные проблемы, волновавшие поколения XVIII в. Этими проблемами жил XVIII век. О них писали книги и спорили в кофейнях Парижа и Лондона, в дворянских гостиных Москвы и Петербурга, о них говорили люди высокой образованности и полуграмотные подмастерья. Это были великие научные открытия и вместе с тем великие дискуссии века.
Век Вольтера — век дворянско-сословных монархий в Европе, век феодализма. Монархи вели себя как неподконтрольные, абсолютные правители, стоящие над народом и законами. «Король представляет собой всю нацию. Вся власть находится в руках короля... Короли являются неограниченными государями и, конечно, имеют полное право распоряжаться по собственному усмотрению всем имуществом духовных и светских лиц... Каждый подданный обязан повиноваться им без рассуждений» (из наставлений Людовика XIV сыну).
Это было идеологической программой королевской Франции XVIII в. Этому учили короли, этому учили их самих. Однажды гувернер мальчика-короля Людовика XV, открыв окно и указав на стоявшую перед дворцом толпу, сказал ему: «Весь этот народ принадлежит вам». И Людовик XV, став взрослым, заявил ужо от себя, что король «ответствен только перед богом». А его преемник Людовик XVI говорил еще более цинично: «Это законно, потому что я этого хочу».
И беззаконие процветало. Во Франции особенно наглядно, это проявилось в так называемых Lettres de cachet (ордер на арест). Пустой бланк за подписью короля давал право арестовать любого, чье имя будет внесено в соответ ствующую графу. Такие бланки некоторые предприимчивые люди даже стали продавать по 120 ливров за штуку. Торговал ими через своего лакея министр Ла-Вильер. Эти ордера буквально наводнили страну. При Людовике XV их было пущено 150 тысяч, во время правления Людовика XVI (1774-1789) - 14 тысяч.
В «Философском словаре» Вольтера есть одно слово, которое связано с самыми мучительными социальными проблемами XVIII в. Это слово «равенство (egalite). Оно было выстрадано человечеством. Социальная проблема имела глобальный характер. Еще существовало крепостничество и даже рабство в самых крайних его формах. Сотни тысяч негров в цепях и оковах вывозили тогда с Африканского континента в Америку.
«есть еще несколько кантонов во Франции, где народ в рабстве и, что особенно ужасно, в рабстве у монахов». (Поблизости от Фернея, где жил Вольтер, находилось аббатство Сен-Клод, имевшее крепостных. Вольтер тщетно добивался их освобождения.)
Однако французские крестьяне, юридически свободные, арендовавшие у помещиков землю, жили в такой нищете, что часто в полном отчаянии бросали все свое хозяйство и уходили в город, пополняя города и дороги новыми толпами нищих. По стране их бродило более миллиона. И жестокостей, конечно, было немало. Министр финансов Калонн докладывал в феврале 1787 г. собранию нотаблей, что ежегодно при взимании соляного налога совершается 4 000 конфискаций, 3 400 арестов и приговоров к особо тяжким наказаниям — выставлению у позорного столба, плети, галерам, виселице.
Доктор Бартоло, слова которого мы привели в эпиграфе, сетует на вольномыслие и энциклопедию, как на опасные дары цивилизации XVIII в. «Вольномыслие» (Вольтер, Дидро, Руссо) выдвинуло тогда принцип «естественного равенства», отказывая господствовавшему дворянскому классу в моральном и юридическом праве на привилегии.
«Поскольку человеческая натура у всех людей одинакова, закон природы обязывает каждого относиться к другому как к равному»,— писал в «Энциклопедии» один из ее активных авторов Жокур.
Между тем в жизни все обстояло иначе. Правительство всей своей политикой, всеми законодательными актами утверждало социальное неравенство. Людовик XVI издал 22 марта 1781 г. специальный указ о том, что офицерский чин могут получить только те лица, у которых четыре поколения предков были дворянами. Крупнейшие наполеоновские генералы Марсо, Ней, Ожеро, Бернадот (впоследствии король Швеции) имели чин унтер-офицера и дальше продвинуться по службе не могли. Не будь революции, они так бы и остались унтер-офицерами, ибо не обладали необходимыми дворянскими грамотами, тогда как аристократы сразу же получали высшие командные посты. Противоестественность этого положения била в глаза. Виконт Тюренн в возрасте 13 лет был назначен командующим кавалерии, герцог Фронсак получил чин полковника, будучи семилетним мальчиком.
«Философском словаре» Вольтера есть еще одно слово, которое в XVIII в. не могло не волновать сердца и умы. Это слово «война» (la guerre). Войны — давний бич человечества.
Богат войнами и век Вольтера. На полях сражений сложили головы 5 200 000 человек. Франция участвовала в 3 крупных войнах. Каждая из них под благовидным предлогом скрывала неблаговидные цели. Вот краткая справка: в 1700 г. в Мадриде скончался испанский король Карл II, последний из рода Габсбургов. У него не осталось наследников. Между тем две его сестры были замужем, одна за французским королем Людовиком XIV, вторая — за императором так называемой Священной Римской империи Леопольдом I, из австрийского дома Габсбургов. Оба они заявили теперь права на испанскую корону. Владения Испании были тогда огромны. Ей принадлежали Милан, Неаполь, Сардиния, Сицилия, кроме того Куба, Мексика с Калифорнией и Техасом, Филиппинские и Каролинские острова, земли в Южной и Центральной Америке, Флорида, Канарские острова — словом, достаточно для того, чтобы вызвать аппетит у соседних государств. Англия, Франция, Австрия не могли не проявить заботу о пустующем испанском троне. Война за Испанское наследство длилась 13 лет, закончилась только в марте 1713 г. Австрийские Габсбурги оторвали у Испании Ломбардию, Неаполитанское королевство и Сардинию, Англия — Менорку и Гибралтар, герцог Савойский — Сицилию. Франция же довольствовалась тем, что второй внук Людовика XIV герцог Анжуйский воцарился в Мадриде под именем Филиппа V.
Через 27 лет примерно такая же ситуация возникла в Австрии, где умерший Карл VI не оставил наследников по мужской линии. Теперь началась Война за австрийское наследство. Предметом спора стало право на австрийский престол женщины — дочери Карла VI Марии-Терезии. Зачинщиком войны выступил прусский король Фридрих II, привлекший на свою сторону Францию (на стороне Австрии была Англия, Голландия, а потом и Россия). Кончилось все тем, что после восьмилетних кровопролитий право на престол за Марией-Терезией было признано, а Фридрих II присоединил к Пруссии Силезию.
Через 8 лет после окончания войны за Австрийское наследство Фридрих II внезапным нападением на Саксонию начал новую, так называемую Семилетнюю войну (1756—1763) против Австрии. На стороне последней оказались ее старые противницы Франция и Россия, а потом Швеция. Пруссию поддержала Англия.
Фридрих II потерпел полный разгром. Русские войска вошли в Берлин. Положение прусского короля спас Петр III, занявший престол после смерти Елизаветы. Он не только прекратил войну, но и предложил вчерашнему противнику России военную помощь. Екатерина II, став русской императрицей, отменила распоряжение своего супруга, но и не пожелала продолжать войну.
«Философском словаре».
«Самое замечательное в этом адском мероприятии, что каждый из вожаков-убийц торжественно призывает бога помочь ему убивать своих ближних. Если какому-нибудь военачальнику удается убить две, три тысячи человек, то за это еще не благодарят бога, если же от огня и меча гибнут десятки тысяч и до основания рушится несколько городов, тогда устраивается пышное молебствие, поют в четыре партии длинную песню на языке, непонятном никому из сражавшихся» (латыни).
Итак, картина социальной и политической жизни народов мира в XVIII столетии была достаточно мрачна. Но Вольтер и его соратники оптимистически смотрели на будущее. Видя в истории постепенное восхождение человечества от невежества к просвещению, они уверовали в разум, в силу идеи, полагая, что разум в конце концов одержит победу над пороками общества и приведет человечество ко всеобщему благоденствию. В этом их убеждали достижения научной мысли. Та небольшая часть человечества, которая имела возможность заниматься интеллектуальным трудом, проделала огромную работу в XVIII столетии.
Доктор Бартоло в комедии Бомарше ворчал не только на вольномыслие, но и на научные открытия XVIII в. — электричество, хину, оспопрививание, всемирное тяготение. А это были великие открытия, ими может гордиться век Вольтера.
XVIII век начал заниматься электричеством. И хотя главнейшие достижения были сделаны в XIX в., но ужо тогда оно стало предметом всеобщего интереса и великих надежд. Стали известны целебные свойства хины в борьбе с малярией, от которой не знали спасения в те дни. Тогда же впервые стали применять оспопрививание. Это было сенсационным открытием. Оспа косила народы, гибли десятки и сотни тысяч, особенно в XVIII столетии. Поражала она, конечно, прежде всего бедняков, но проникала и во дворцы. В России от оспы умер молодой царь Петр II, во Франции — король Людовик XV.
всех ее миров и дали ей имя — «порядок» (космос).
присвоила ему звание почетного своего члена.
В речевом обиходе XVIII в. все новые научные, социальные и политические идеи связывались со словом «философия». Это слово пугало консерваторов и наоборот произносилось с восторгом всеми передовыми умами.
Себастьян Мерсье, один из интереснейших авторов XVIII в., описал Париж своего времени. Не мудрствуя лукаво, он бродил по улицам и переулкам города, останавливался на площадях, заходил в церкви, в театры и кафе, наблюдал и записывал виденное. Потом он составил из своих записей книгу очерков «Картины Парижа».
В одной из церквей Мерсье увидел маленькую записочку, приклеенную к стене так, чтобы можно было ее прочитать. Подобные записочки вывешивают иногда и в наши дни где-нибудь на фонарных столбах с объявлением о продаже какой-нибудь домашней вещи. Просьба, содержавшаяся в записке, была примечательной: «Помолитесь господу богу за... (названо было имя молодого человека) — он читает философские книги». Какая-то богобоязненная душа волновалась за своего ближнего: философия в религиозных кругах отождествлялась с политической крамолой и безбожием. Франция тогда бредила философией. Философствовали все — и глубокомысленные умы, и пустословные светские франты (птиметры), и светские дамы, и их парикмахеры. (Как всегда, к серьезным идейным движениям примешивалась и мода.) В августе 1754 г. Мельхиор Гримм, один из молодых авторов, воспитанных Вольтером, писал: «Если интерес к философии в наш век более широк среди народа, чем в любой иной век, то этим мы обязаны не нашим Монтескье, Бюффонам, Дидро, д'Аламберам, сочинениям г-на де Мопертюи, а только г-ну де Вольтеру, который, наполнив философией свои пьесы и все остальные свои произведения, привил публике вкус к философии и научил огромное множество людей понимать ее достоинства и искать ее в сочинениях других авторов».