Приглашаем посетить сайт

Соколов А. М. Английское Просвещение: рождение консервативной идеологии.

АНГЛИЙСКОЕ ПРОСВЕЩЕНИЕ:
РОЖДЕНИЕ
КОНСЕРВАТИВНОЙ ИДЕОЛОГИИ

А. М. Соколов
(Санкт-Петербург)

РОССИЯ И БРИТАНИЯ В ЭПОХУ ПРОСВЕЩЕНИЯ
ОПЫТ ФИЛОСОФСКОЙ И КУЛЬТУРНОЙ
КОМПАРАТИВИСТИКИ
Часть 1
Санкт-Петербургский Центр истории идей
Санкт-Петербург 2002

http://ideashistory.org.ru/pdfs/a19.pdf

Век Просвещения принято связывать с именами тех, кто продвигал в истории европейского духа идеи, абсолютизирующие значимость рационального начала в мире. Последовательно разворачивающееся учение о разуме, определяющем облик мироздания, в конце XVIII века от теоретических предположений переходит к действительной реализации. Французская революция стала практическим апофеозом двухвекового развития Европы, но та же революция обозначила теоретический водораздел в интеллектуальных поисках европейских мыслителей.

– тех, кто, осознав безуспешность открытого противостояния революционной стихии, кропотливым трудом обнажал несостоятельность революционных теорий, закономерность трагедий, в которые они воплощались. С одной стороны – герои, одерживавшие триумфальные победы и не пережившие сокрушительных поражений; с другой – подвижники, всю жизнь остававшиеся в тени, спокойно относившиеся к славе и не знавшие о ее неизбежности в будущем.

На рубеже XVIII и XIX веков формируется представление не только о могуществе человеческого разума, но и о его пределах. Существенно, что понимание этого обнаруживает себя в самой же рационалистической традиции, правда не во Франции, а в Англии, пережившей революцию столетием раньше. Гоббс и Локк, разыскивая оптимальные формы общественного устройства, исходили не из абстрактных предположений, подобно

Вольтеру и Дидро. Их мысль питали драматические перипетии судьбы, исторические события, в которые они были вовлечены, позже преобразившиеся в социально-философских произведениях. Опыт революции усугубил склонность английского менталитета серьезно обходиться с эмпирическим материалом. Потому закономерно, что именно локковские мыслительные достижения были востребованы для практической реализации конституализма.

Томас Гоббс и Джон Локк обозначили позитивное направление социально-философской мысли. Однако, эмпирическое содержание в их системах присутствует непосредственно. Совсем другой характер рассуждений находим у Эдмунда Берка, у которого материя исторического процесса проходит через отбор сравнительно-критической рефлексии. Так закладываются основы учения о консервативной революции, возможность которой убедительно продемонстрировала Англия в XVII веке.

Побудительным мотивом к написанию знаменитых “Размышлений...” для первого консерватора, каковым по праву считают Берка, явилось осознание необходимости разъяснения не тождественности английской и французской революций. Если первая боролась за восстановление рожденных национальной традицией прав и свобод, то вторая выражала стремление избавиться от всевозможных культурных предрассудков.

Опираясь на элементарные формы общественной жизни он убедительно показывает, что все понятия, выработанные мыслью Просвещения, порождены механицистскими представлениями о природе и обществе. Понятия эти предполагают почти религиозное поклонение перед сведением сложного к простому. Берк указывает на то, что в просвещенческой морали общественного договора нет места анализу исторических реалий; что “человек вообще” есть такая же нелепость, как и свобода от всего; что конкретная жизнь знает конкретных клерков, булочников, аристократов; что в жизни бывают только “свободы” клерков, булочников, аристократов; что эти свободы не могут быть отброшены во имя общества, основанного на утопических понятиях равенства и производной от него свободы.

Но есть и другая сторона учения английского консерватора. Его консерватизм прогрессивен в самом строгом смысле слова. Для Берка невозможно возвращение к истокам христианской цивилизации. Христианство вообще для него не проблема. В этом, по видимому, сказалась протестантская иррелигиозность англичан. Его концепция была ориентирована на ограничение разрушительных тенденций революции, но это не мешало ей совпадать по духу с гоббсовской и локковской точкой зрения, опирающейся на естественное право, тесно связанное с инстинктом самосохранения.

Тезисы Берка, положенные в основу консервативной доктрины, явились, по сути, реакцией автора исключительно на Французскую революцию, а не на всю историю, приведшую к ней. Поэтому его идеи касаются в основном остановки разрушительного процесса во Франции. “Размышления о революции во Франции” можно назвать “реакционным произведением” в буквальном смысле. Оно должно было повлиять на сглаживание последствий в революционной Франции, но не на распространение революционного духа вообще. Скорее наоборот, Берк уверенно встал в ряд тех, кто способствовал дальнейшему продвижению Европы по пути буржуазного развития. В его теоретической базе мы легко находим почти все положения, предшествовавшие рождению революционной идеологии. Но у него они органично замыкаются на идеалы традиционного уклада жизни Англии.

Берк исходит из классического политэкономического утверждения о первостепенности удовлетворения материальных потребностей. “Государство – это мудрое изобретение человечества, предназначенное для исполнения человеческих желаний”1“сдерживать страсти и желания, ибо того требует государство”. Вся система социальных институтов, по Берку, не более чем исторически выработанные человечеством традиции, имеющие собственную логику, “которая скрыта в глубинах истории”2. В центре его

”Размышлений”, защита истории в ее деятельности и естественном течении в противоположность революционному проекту сознательной реконструкции общественного порядка; защита предрассудков против общественного порядка; защита предрассудков против Разума; общественного опыта – в противовес опыту индивидуальному”3.

Берк убежден, что предрассудки, устоявшиеся стереотипы деятельности утилитарны по сути. Общественный опыт только количественно, а не качественно отличен от индивидуального. Для него общность людей является следствием естественного развития натуральных начал. Тем не менее, предметом мечтаний английского мыслителя были формы жизни средневековья: “Век рыцарства прошел... Никогда, никогда больше мы не встретим эту благородную преданность рангу и полу; этого гордого смирения, повиновения, полного достоинства, подчинения, которое в рабстве сохранило восторженный дух свободы. Щедрость, защита слабых, воспитание мужественных чувств и героизма — все разрушено. Они исчезли — эти чувствительность к принципам, строгости чести, которая ощущала пятно как рану, которая внушала отвагу и в то же время смягчала жестокость и оживляла все, к чему прикасалась”4.

Для Берка все рыцарские достоинства являются следствием верности первобытному договору, святость которого определена его давностью. В целом для главного произведения английского консерватора свойственно сожаление об утрате сословных достоинств, в контексте которых понятны достоинства человека как такового (“Привязанность к своему классу, любовь к маленькому клану, к которому ты принадлежишь, – первый принцип, из которого произрастает общественное признание... Только люди нечистоплотные могут изменить своему классу ради личной выгоды”5).

“Размышлений...” выказал приверженность к капиталистической эпохе, рассуждая в духе политэконома: “Человек имеет право работать для себя, не вредя другим, и вместе со всем обществом иметь неоспоримое право на часть общественного достояния. В этом партнерстве люди имеют равные права, но не равное имущество, тот, кто вложил в общий фонд шестьсот фунтов, имеет право получить сумму, пропорциональную его вкладу... [далее следует заключение, в котором налицо очевидная утопичность берковской мысли. –А. С.] но не имеет права на равный дивиденд с основного капитала, и, соответственно, на часть власти и определение направления, в котором должно действовать государство”6.

Конец ХVIII века для Великобритании открыл новый мировоззренческий горизонт. Его определяющая перспектива была задана экономической доминантой жизненного мира. То, что в новом горизонте сходились, казалось бы, несводимые вместе линии, только на первый взгляд кажется парадоксальным. При глубоком культурно–историческом анализе можно показать, что консервативная доктрина Э. Берка стала логическим выражением и завершением духовного развития Запада. Ведь теория “общественного договора” изначально строилась на принципе физического выживания человека.

А самой продуктивной формой его реализации всегда избиралась политико-экономическая организация. Так формировалась средневековая Европа, так складывался новый порядок имперской Великобритании. Колониальная политика английской монархии феноменально выражала ментальные интенции традиционной духовности в условиях возрастания значимости капиталистического фактора.

Таким образом, сочинение Берка, написанное в полемике с политическими и интеллектуальными оппонентами на злобу дня, оказалось программным произведением, вобравшим в себя, как опыт предшествующих эпох, так и предвосхищение грядущих преобразований. Вся последующая консервативная мысль в Англии, Франции, Германии, России воспроизводила основной принцип берковского учения: осмысление неизбежных нововведений в горизонте традиционного опыта.

Примечания.

2 Там же

3 Федорова М. М. Либеральный консерватизм и консервативный либерализм. От абсолюта свободы к романтике равенства. М., 1996. С. 37.

5 Там же. С. 80.