И. А. Тютюнник
ПРОБЛЕМА ПРЕДРОМАНТИЗМА В АНГЛИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
http://www.lingvomaster.ru/files/242.pdf
Эпоха Просвещения в истории европейской духовной культуры представляет собой одно из самых сложных и противоречивых явлений мировой культуры в целом. В этот период картина литературной жизни отличается большой пестротой и нередко предстает как переплетение различных, развивающихся параллельно и воздействующих друг на друга систем.
Традиционное понимание классицизма как литературного явления, основанного только и исключительно на рационалистической философии, претерпело значительное уточнение, в результате чего выявились новые эстетические представления и подходы, которые найдут воплощение и наиболее полно проявятся в последующих, нередко противопоставленных классицизму литературных явлениях.
Уже в журналах Аддисона и Стила можно встретить размышления о балладе, гении, оригинальном творчестве, нетрадиционные мысли о вкусе, т. е. то, что в значительной степени выходило за привычные классицистские представления о жестко детерминированном искусстве правил и свидетельствовало о появлении в английской литературе предромантических тенденций. Как отмечает И. В. Вершинин, рационализму Просвещения предромантизм «противопоставляет иррациональную концепцию мира, человека и искусства» [Вершинин 2003, 32].
Проблема предромантизма - одна из наиболее противоречивых как в истории отечественного, так и зарубежного литературоведения. До сих пор остается открытым вопрос о временных и концептуальных рамках данного явления. Одни исследователи видят в предромантизме несамостоятельный литературный феномен и отождествляют его с сентиментализмом, что встречается в работах по русской литературе [История романтизма; 30], а также у зарубежных исследователей, например К. Крейчи [Krejci, 230-239] и Д. С. Смита [Smith; 173-184].
Немецкий исследователь П. Мюллер считает предромантизм выдумкой буржуазной науки, предлагая вместо него термин «ранний классицизм» [Mtiller; XII, XIII], не учитывая особенностей предромантической литературно-эстетической концепции и возвращая предромантизм на классицистские позиции, которые никоим образом не могут пониматься как признаки именно предромантического мировосприятия. По сути дела, исследователь подменяет тенденции, истоки появления предромантизма состоявшимся явлением «Веймарского классицизма», который даже самими его крупнейшими представителями (Гете и Шиллер) понимался как нечто противоположное их ранним, штюрмерским, в значительной степени предромантическим концепциям искусства и литературы.
Другие критики выносят некоторые предромантические особенности за рамки как просветительской, так и романтической литературы, считая их «кризисными явлениями», не способными повлиять на становление новой романтической литературы. Так, например, С. В. Тураев отмечает, что «само по себе отрицание тех или иных путей, характерных для Просвещения, не обязательно означает предвосхищения романтизма. Романтизм просто немыслим на почве голого отрицания и разрушения идеалов. Романтизм возвышает свой идеал в противовес идеалам своих предшественников. Романтизм отнюдь не наследует пессимизм, неверие в человеческие возможности, которые характерны для Казота или Уолпола» [Тураев; 77].
Анализируя развитие жанровых вариантов в западноевропейской литературе, С. В. Тураев выходит на анализ предшественников романтизма, т. е. на вопросы предромантизма, хотя и говорит об этом явлении осторожно, считая его, скорее, ранним этапом становления романтического движения.
Более убедительна точка зрения исследователей, которые рассматривают предромантизм как особую художественную систему, сочетающую в себе как черты Просвещения, так и зарождавшегося романтизма (напр., А. А. Аникст [Аникст], И. В. Вершинин, В. М. Жирмунский, М. Б. Ладыгин, В. А. Луков, А. Н. Макаров, Н. А. Соловьева [Соловьева 1984, 1988, 1991] и др.).
Как литературоведческий термин, «предромантизм» встречается в начале ХХ в. в работах французских литературоведов П. Азара [Hazard], Д. Морне [Mornet], А. Франсуа [Francois] и других для обозначения явлений и тенденций в развитии европейской литературы и искусства XVIII в., не соответствовавших принципам классицизма и хронологически предшествовавших романтизму.
Статус научного термина предромантизм получил благодаря исследованиям голландского исследователя Поля Ван Тигема [Van Tieghem], который под предромантизмом понимал целую эпоху, переходный период между классицизмом и романтизмом, подразумевая определенный круг эстетических ценностей и представлений, сформировавшихся ко второй половине XVIII в., и их проявление в ряде литературных произведений, в которых эти художественные идеи получили свое воплощение.
Американский исследователь Э. Бернбаум использует термин «предромантическое движение» для обозначения литературных тенденций XVIII в., похожих или повлиявших на литературные тенденции романтического движения. Рассматривая предромантизм расширенно, отмечая его сложность и наиболее сильное непосредственное влияние на своего последователя, т. е. романтизм, Э. Бернбаум относит к предромантическим те произведения, которые хронологически предшествовали романтизму, или те, которые так или иначе способствовали его приходу [Bernbaum, 1949; 7-8].
При анализе общей картины возникновения и эволюции европейского предромантизма, чешский ученый Карел Крейчи отмечает существование в эпоху предромантизма множества литературных направлений, подчеркивает влияние предромантизма на формирование национальных литературных направлений, стилей и жанров национальных культур [Krejci; 230-239].
Наличие в период предромантизма нескольких литературных направлений и течений, которые не просто существуют параллельно, но и вступают в очень сложные взаимодействия даже в рамках творчества отдельного писателя, признает и отечественный исследователь И. В. Вершинин [Вершинин, 2003, 9].
Д. Смит, прослеживая историю возникновения и применения терминов «предромантизм» и «сентиментализм», утверждает, что «предромантизм и сентиментализм - это просто различные названия одного и того литературного движения» [Smith; 181-182].
Таким образом, для зарубежных исследователей в целом характерны расширенное толкование предромантизма, включающее в понятие «предромантизм» сентиментализм, либо точка зрения, представители которой игнорируют предромантизм и говорят о наличии в XVIII столетии только романтического движения.
В отечественном литературоведении проблемой английского предромантизма занимались многие ученые. В. М. Жирмунский, работы которого стали основополагающими для последующих исследователей; Г. В. Аникин и Н. П. Михальская, А. А. Аникст, И. В. Вершинин, М. Б. Ладыгин, Н. А. Соловьева и другие внесли свой вклад в теоретическое и литературно-историческое исследование предромантизма, его специфики, тенденций, выделения присущих ему черт и этапов развития, что позволило полнее представить и охарактеризовать это явление в английской литературе.
Комплексное исследование предромантизма как общекультурного феномена проведено в работах В. А. Лукова, посвященных проблеме предромантизма в целом и выявлению предромантических тенденций в европейской художественной культуре.
Среди концептуальных работ последних лет необходимо отметить докторскую диссертацию И. В. Вершинина, в которой автор, исследуя предромантические тенденции в английской поэзии XVIII столетия в общекультурном контексте, подчеркивает, что предромантизм как «самостоятельное и закономерное звено в развитии искусства», тем не менее, «был скорее совокупностью определенных тенденций, чем сформировавшимся направлением в художественной культуре Европы», переходным эстетическим явлением [Вершинин 2003; 32]. Кроме того, исследователь обращает внимание на эволюцию предромантических тенденций в английской эстетической и художественной культуре на протяжении всего XVIII в. «от отдельных случаев отхода от классицизма и просветительских установок ко все большей системности, взаимодействию предромантически понятых категорий...» [Вершинин 2003; 29]. Таким образом, правомерна трактовка предромантизма как переходного явления, «все черты которого раскрываются в динамике и становлении» [Луков 1985; 14].
Следует отметить, что в современном отечественном литературоведении общепринятой является точка зрения, в соответствии с которой сентиментализм и предромантизм понимаются как отличные друг от друга явления (напр., И. В. Вершинин, М. Б. Ладыгин, А. Н. Макаров). Сентиментализм не включается исследователями в предромантизм, поскольку по своим социальным корням и идейному звучанию он (сентиментализм. -И. Т.) был тесно связан с Просвещением. Писатели-сентименталисты не порывали с Просвещением: перенос акцента с культа Разума на культ Чувства не менял веры в возможности человека изменить к лучшему окружающую действительность. «Предромантизм же, - подчеркивают М. Б. Ладыгин и А. Н. Макаров, - разрушая культ Разума и культ Чувства, утверждая агностический взгляд на мир, подрывал основы этой (просветительской. -И. Т.) идеологии» [Ладыгин 1980, 11]. Вот почему характерной чертой произведений предромантиков становится непознаваемость мира, его загадочность, «тщетность как разума, так и чувства проникнуть в тайны мироздания» [Ладыгин 1982, 40].
Как подчеркивает В. М. Жирмунский, новые «предромантические тенденции проявляются первоначально не в принципиальном пересмотре основ рационалистической просветительской эстетики, а в появлении новых художественных понятий и ценностей внутри обширной области «прекрасного», фактически уничтожающих исключительность старого понимания красоты» [Жирмунский 1981; 150].
Предромантизм в Англии выдвинул новую эстетику, обратившуюся к средневековой культуре, расширившую представление о прекрасном в области литературы, утвердившую новые эстетические идеалы. Эти идеалы противостояли, с одной стороны, «просветительскому классицизму», с другой стороны - сентиментализму, одновременно готовя почву для развития новой романтической эстетики, новых романтических идеалов.
«Шекспир в противовес классической драматургии, в поэзии - Чосер и Спенсер в противовес А. Попу, в прозе "romance" вместо просветительского "novel", варварская средневековая культура вместо гармоничной античности, национальный фольклор вместо "универсального искусства, подражающего природе"» [Вершинин, Ладыгин; 14].
Категория «готическое», особенно широко использовавшаяся в английской предромантической критике, получает в середине XVIII в. новую трактовку и подразумевает исследование средневекового материала, начиная с «готических» пейзажей и заканчивая средневековыми преданиями и суевериями. Как точно подметил М. Б. Ладыгин, «эпоха готики, может быть, тем и привлекает предромантиков, что в ней в образах странствующих рыцарей воплотилось вечное стремление человека к победе над Злом и бесконечность этой борьбы, несмотря на частные победы, не дающие конкретных результатов» [Ладыгин 1982; 42].
Одно из центральных мест в эстетике предромантизма занимала категория «ужасного», поскольку ужас, по мнению предромантиков, способен не только вызывать сильные чувства, но и доставлять истинное эстетическое наслаждение. В трактате «Философское исследование о происхождении наших идей возвышенного и прекрасного» (1757) Э. Берк, пересматривая основные положения эстетики Просвещения и решительно отвергая классическое определение объективных признаков красоты, не только дает новую трактовку сущности возвышенного, противопоставляя ей категорию прекрасного, но и развивает дальше новую категорию ужасного, детально рассматривает ее как источник возвышенного. Не случайно поэтому, выделяя также ведущие жанры предромантизма, такие, как «роман ужаса», «страшную балладу», «драму судьбы», М. Б. Ладыгин отмечает, что ужасное в них «несет на себе не только определенную идейную нагрузку, но и является структурообразующим элементом, формирующим устойчивые признаки самих жанров» [Ладыгин 1979; 39].
К разработке и утверждению литературно-эстетической теории предромантизма были причастны не только Эдмунд Берк и Эдвард Юнг со своими знаменитыми произведениями, ставшими своеобразным манифестом новой эстетики, но многие другие, менее известные критики, писатели и философы, работы которых способствовали проникновению предромантических идей в литературу.
Э. Берк в своих произведениях, прежде всего в «Философском исследовании», и Э. Юнг, несмотря на приверженность к классицизму и сентиментализму в своем поэтическом творчестве, в «Размышлениях об оригинальном сочинении» не только обобщили существующие разрозненные критические точки зрения, но и предугадали новые явления и открытия, в определенной мере опередив художественную практику писателей-предромантиков. В связи с этим прав Пауль Хамелиус, отмечавший, что «критики готовят вкус для будущего и зависят от исторических воззрений и философских систем» [Hamelius; 185].
Примечания
1. Аникст, А. А. История английской литературы [Текст] / А. А. Аникст. М.:Учпедгиз, 1956. 483 с.
2. Вершинин, И. В. К вопросу о своеобразии английского предромантизма [Текст] /И. В. Вершинин, М. Б. Ладыгин // Проблемы метода и жанра в зарубежной литературе: сб.науч. тр. Вып. 3 / под ред. Н. П. Михальской / Моск. гос. пед. ин-т. М., 1977. С. 3-18.
3. Вершинин, И. В. Предромантические тенденции в английской поэзии XVIII века и «поэтизация» культуры [Текст] : дис... д-ра филол. наук / И. В. Вершинин. Самара, 2003. С. 32.
5. История романтизма в русской литературе [Текст]. М.: Наука, 1979. Кн. 1:Возникновение и утверждение романтизма в русской литературе. С. 30.
6. Ладыгин, М. Б. Концепция мира и человека в литературе предромантизма [Текст] / М. Б. Ладыгин // Проблемы метода и жанра в зарубежной литературе: сб. науч.тр. / отв. ред. Н. П. Михальская / Моск. гос. пед. ин-т. М., 1982. С. 34-51.
7. Ладыгин, М. Б. Основные эстетические тенденции в развитии литературы Германии в XVIII в. [Текст] / М. Б. Ладыгин, А. Н. Макаров // Зарубежные писатели о литературе и искусстве: немецкая литература XVIII века / под общей ред. Н. П. Михальской / Моск. гос. пед. ин-т. М., 1980. С. 3-14.
8. Ладыгин, М. Б. Формирование предромантической эстетики в Англии второй половины XVIII в. [Текст] / М. Б. Ладыгин // Литературная теория и художественное творчество: сб. науч. тр. / под ред. Н. П. Михальской / Моск. гос. пед. ин-т. М., 1979. С. 35^-7.
10. Соловьева, Н. А. Английский предромантизм и формирование романтического метода [Текст] / Н. А. Соловьева. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. 146 с.
11. Соловьева, Н. А. В лабиринте фантазии [Текст] / Н. А. Соловьева // Комната с гобеленами: английская готическая проза / сост., вступ. ст. и комментарии. Н. А. Соловьевой. М.: Правда, 1991. С. 5-22.
12. Соловьева, Н. А. У истоков английского романтизма [Текст] / Н. А. Соловьева. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1988. 232 с.
13. Тураев, С. В. От Просвещения к романтизму [Текст]: трансформация героя и изменение жанровых структур в западноевропейской литературе конца XVIII - начала XIX в. / С. В. Тураев. М.: Наука, 1983. 255 с.
15. Frangois, A. Romantique: Le mot et le sentiment au XVIII-e siecle [Теxt] /A. Francois // Annales J. -J. Rousseau. Paris, 1909. Vol. 5. P. 199-236.
16. Hamelius, Paul. Die Kritik in der Englischen Literatur des 17. und 18. Jahrhunderts [Теxt] / Paul Hamelius. Leipzig, 1897. 206 p.
17. Hazard, P. Tendances romantiques dans la literature de la Revolution [Теxt] /P. Hazard // Revue d'histoire litteraire de la France. Paris, 1907. Vol. 14. P. 555-558.
18. Krejci, K. Zur Entwicklung der Praromantiok in der europaischen Nationalliteraur des 18. und 19. Jahrhunderts [Теxt] / K. Krejci // Aktuelle Probleme der Vergleichenden Literaturforschung: hrsg. Von G. Ziegengeist. Berlin, 1968. S. 230-239.
20. Mornet, D. Un «preromantique». Les «Soirees de Melancholie» de Loaisel de Treogate [Теxt] / D. Mornet // Revue d'histoire litteraire de la France. Paris, 1909. Vol. 16. P. 491-500.
Muller. Berlin; Weimar: Aufbau-Verlag, 1978. Bd. 1. S. XI-CXXIV.
22. Smith, G. S. Sentimentalism and Preromanticism as Terms and Concepts [Теxt] / G. S. Smith // Russian Literature in the Age of Catherine the Great: a Collection of Essays / Ed. by A. G. Cross. -Oxford (Wightwick, Boars Hill, Oxford OX1 5 DR): Willem A. Meeuws, 1976. P. 173-184.
23. Van Tieghem, P. Le preromantisme: Etudes d'histoire litteraire europeene: in 3 vls.[Теxt] / P. Van Tieghem. Paris: Sfelt, 1924-1947.