Мюссе. "С любовью не шутят"
Эта пьеса Мюссе написана в 1834 году в жанре водевиля того особого типа, который называют мариводажем, но с трагической развязкой. Так что определить ее жанровую природу не так-то просто. Тем более что в истории мировой литературы пьесы Мюссе вообще стоят особняком. В данной пьесе молодой человек помолвлен с одной девушкой и в шутку начинает ухаживать за ее подругой. В ходе ряда недоразумений, переодеваний и прочих водевильных примочек, любовь эта вступает в фазу подлинности. В итоге бывшая нареченная кончает жизнь самоубийством, а молодые люди женятся и живут себе припеваючи (в первоначальном печатном варианте) или расстаются в печали навек (в том варианте, на котором настояли театральные антрепренеры). В настоящее время пьеса ставится и печатается в обоих вариантах - как кому больше нравится.
Пьеса интересна для исследователя литературы в понимании такой важной проблемы как зарождение театра. Обыкновенно историю театра, как и поэзии, романа, литературы вообще, пытаются проследить с незапамятных времен. Что практически невозможно. Вместо того чтобы выяснить, как театр зарождается постоянно на наших глазах, более того как сама жизнь порождает театр. Генеалогически пьесы Мариво, а "Любовью не шутят" также стоит в этом ряду, восходят к жанру пьесы-загадки или драматической пословицы (comèdie-proverbe
"Артистами" в таких пьесах были сами гости, которые чтобы не скучать, разыгрывали небольшие сценки. Бралась какая-нибудь пословица "с любовью не шутят", "все хорошо, что хорошо кончается", "по сеньке и шапка" (разумеется, в их французском эквиваленте) и обсуждалось, к каким неприятным последствиям может привести игнорирование народной мудрости. Для таких сценок писались многочисленные пьесы, которые правильнее было бы назвать сценариями, ибо вся соль часто состояла в обсуждении конкретных случаев из жизни знакомых, а то и самих гостей. Случаев известных всем участникам и собравшимся. Здесь не только важна, но и необходима была импровизация. Состав действующих лиц строго не фиксировался: любой гость из "зрителя" мог превратиться в "актера" и принять участие в обсуждении. Само действие как таковое отсутствовало; его заменял обмен репликами и пересказ жизненных случаев.
Из сказанного ясно, что для стационарного профессионального театра такие пьесы не годились: весь зрительный зал, каким бы маленьким он ни был, не может участвовать в таких "спектаклях". Не говоря уже о том, что у сотни случайно собравшихся людей не может быть общих сплетен и интересов, разве что на селе или в небольшом городке, когда достаточно одного намека, совершенно нейтрального для постороннего, чтобы зал как один упал от хохота. Да и пьеса без действия - это скучно.
"Любовью не шутят" первоначально появилась в печатном виде в сборнике из двух пьес, который так и назывался "Пьесы у камина (Un spectacle dans un fauteuil". Любопытно, что свою пьесу Мюссе написал лишь под нажимом издателя. В это время он пережил только что бурный (по чувствам, а не по событиям, которых почти что и не было) роман с Жорж Санд и усиленно работал над повестью "Исповедь сына века", как раз монтируемую из обмененных неудавшимися любовниками писем. Издатель Бюло (обалденный мужик между прочим: это он ввел во французскую литературу Бальзака, Стендаля, Доде, Флобера, Дюма, которым другие издатели - типичные для этой профессии хапуги и мерзавцы - роняли через губу "Это не пойдет, ваще произведение не соответствует формату нашего издательства"), прочитав письма (а Мюссе не скрывал, что его личные письма - это главный источник его литературного творчества и даже не думал скрывать их от друзей), загорелся "а ну-ка напиши из этого пьесу". "Как", - возбухал Мюссе, - "я могу написать трагическую комедию?" И все же написал: он нигде не работал, а деньги-то были нужны.
Но если литературная судьба у этих пьес вполне благопристойная, то этого не скажешь о театре. Никто не хотел их ставить, ибо во французском театре царили романтические шаблоны, как утверждает в своей статье о Мюссе Моруа, а по-моему и общему мнению, потому что они не сценичны. В самом деле, театр, чужд тонкого юмора и тонких чувств: пока до зрителя как до жирафа дойдет суть шутки, уже пройдет полпьесы. Наоборот, сидя у камина или на диване можно читать и перечитывать понравившиеся места, останавливаться, чтобы их посмаковать, и лишь потом двигаться дальше.
"С любовью не шутят" разыгрывает из себя влюбленного, хотя и не любит свою невесту. Камилл играет в любовь с Октавией - подругой невесты - а сам ее любит. Герои надевают на себя серьезную маску, когда на самом деле, им все до лампочки, и герои притворяются легкомысленными, хотя в этом момент испытывают настоящие переживания. И все эти душевные состояния в течение пьесы переходят друг в друга по многу раз. Поэтому правильнее сказать, что персонажи не столько притворяются, сколько сами пытаются выяснить для себя, каковы же они на самом деле; ищут себя. Все это хорошо для литературы, но не для театра.
Из сказанного понятно, что неудачной театральной карьере пьесы Мюссе не стоит удивляться. Впервые она была поставлена лишь в 1847 г, хотя репутация Мюссе была офигенная (его первая пьеса, где бушевали испанские страсти, увидела свет, когда автор едва перевалил за 20).
Критика оценила пьесу невысоко, хотя о недооценке не может быть и речи. "В этих пьесах почти незаметно какое-либо театральное действие. Авторы хотят заполнить цветами пустоту сцены; зритель ослеплен, увлечен и совершенно зачарован блеском и быстрой сменой антитез, искрящимися репликами, легкими шутками и беспрерывной разрядкой всей артиллерии тончайшего остроумия. Жаль, конечно, что автор не воздвиг всей этой красоты на более прочном фундаменте. Но и в таком виде нельзя отказать в своеобразном очаровании этим красивым разговорам и лестным стихам, этому потоку мадригалов и любезных пустяков, этой блестящей вышивке, под которой нет ткани", - проницательно писал критик Жофруа, правда, характеризуя все это направление, метя прежде всего в предшественника Мюссе - Мариво.
"Достаточно расклеить афишу с именем Мюссе", - писал современник, чтобы обеспечить полный сбор... но кратковременным. Последнее представление "С любовью не шутят" датируется 1861 годом, и то при полупустом зале. Французский театр еще дважды пытался реанимировать Мюссе в 1908 и 1926 гг. Но оба раза бума не произошло, несмотря на все авангардные и модернистские ухищрения постановщиков. В наше время пьесу показывают в Комеди Францез примерно 2 раза в год, причем основным контингентом зрителей являются студенты лицеев и колледжей, которые "проходят" Мюссе по программе.
Большим поклонником Мюссе были Тургенев, а вслед за ним и Чайковский. "Я до страсти люблю все драматические вещи Мюссэ - сообщает композитор в своих письмах. - Сколько раз я мечтал сделать либретто из какой-нибудь его комедии или драмы... Не постигаю, каким образом французские музыканты до сих пор не черпали из этого богатого источника... Перечтите, друг мой, его "Proverbes dramatiques". Особенно обратите внимание на "", "On ne badine pas avec l'amour" ("С любовью не шутят") и на "". Скажите, не просится ли все это на музыку? До чего все это полно мыслей, остроумия! До чего все это глубоко прочувствовано, как это изумительно изящно! И тем не менее, читая его, вы чувствуете, что все это писалось легко, не ради идеи, заранее насильственно вложенной в художественный материал и парализующей свободное развитие действия, характеров и положений" (Чайковский).
А Тургенев по лекалам Мюссе даже сам написал пьесу "Месяц в деревне". И опять же пьеса вызвала успех в 1850-е гг и прочно забылась уже в следующее десятилетие. Эфрос попытался поставить ее уже в 1970 гг в "Театре на м. Бронной", но потерпел полное фиаско как режиссер. В своих мемуарах он подробно описал свои мучения над пьесой, когда такие замечательные артисты как Броневой, Каменкова, Адрианова совершенно не могли понять ни как играть, ни чего от них требует режиссер, лишний раз доказывая, что драматургия Мюссе и примкнувшего к нему Тургенева не для театра. Да и не для русской литературы вообще, где о Тургеневе-драматурге почти никто и не слышал. Правда, во Франции эта грань творчества нашего классика ценится до сих пор.
"С любовью не шутят" на польский язык перевел Бой-Желеньски. Польский классик сразу обратил внимание на тонкие душевные переходы, своеобразный юмор, смягченный меланхолией и меланхолию, умеряемую юмором, и не стал колбасить во что горазд. В пьесу на манер Б. Шоу были введены длинные ремарки-описания, часто позаимствованные из переписки писателя и его "Исповеди дитяти века", так что под пером Бой-Желеньского "С любовью не шутят" превратилась в этакий диалогизированный роман, который приспосабливать под театр даже и мысли не было.
"Барские свадьбы или Магнетизм сердца") написал другой поляк - Фредро. Можно было бы сказать, что он переделал пьесу Мюссе, настолько и общий замысел, и отдельные реплики совпадают почти дословно, если бы она ни появилась на год раньше пьесы француза. Вместо запутанной игры чувств Фредро создал лирическую комедию о молодых людях, которые начали с игры в любовь, а закончили настоящей любовью, как это и бывает в жизни. Характерно, что и это создание польского классика имеет хилую театральную составляющую, хотя как литературное произведение ценится очень высоко.