Так вот я и начну умирать - с головы.
Свифт
Вначале острые приступы старой и привычной болезни - кратковременные головокружения, потеря слуха. Затем постепенная утрата памяти. Правда, она иногда возвращалась, но урывками, причем с каждым разом всё больше имен, фактов и событий уходило во мрак. Всё чаще - мысль о безумии...
"Я ничего не добился, я побежден..."
Он еще пытался отгородиться от болезни - шутками, пустяками. Но всё больше становилось не до шуток.
XIX век поставит диагноз: Меньерова болезнь, лабиринтин. Медицинская редкость.
Но пока он еще борется: Клуб Легиона, Наставления слугам, обширная переписка. Но рок необратимо движет жизнь к трагическому финалу.
1737 год: "Годы и болезнь разбили меня окончательно; я не могу ни читать, ни писать, я утратил память и способность вести беседу".
1737, 1738, 1739... Он пишет и стирает, стирает и пишет, пишет и сжигает, пишет и рвет.
1740: Завещание. Единственное сочинение, подписанное именем Джонатана Свифта.
26 июля 1740 года: последние написанные слова:
Всю ночь я невыразимо страдал, и сегодня ничего не слышу, и охвачен болью. Я настолько потерял разум, что не могу объяснить, какие муки унижения переживает мой дух и тело. Всё, что я могу сказать, - я еще не в пытке агонии, но жду ее ежедневно и ежечасно... Я уверен, что дни мои сочтены, они должны быть недолги и жалки...
На глазу появляется опухоль, которая не дает ему уснуть в течение месяца. Страдания всё невыносимей. Потребовались усилия пяти человек, чтобы не позволить ему вырвать себе глаз ногтями.
Но это далеко не конец. Затем будут бесконечные 1741, 1742, 1743, 1744, 1745 годы. Но это была уже не жизнь - чистое страдание.
Кто знает?
Безумие было бы лучше. Для некогда могучего ума оно было бы спасительным. Но кто знает? Может быть, он до самого смертного часа сознавал эту растянувшуюся на годы пытку, возможно, самую невыносимую, которую когда-либо довелось вынести человеку...