12
В романе "Крошка Доррит" Диккенс вновь подвергает сокрушительной критике капитализм, на этот раз касаясь несколько иных сторон его.
Как и в других его романах, в "Крошке Доррит" - два сюжетных центра, к которым, сплетаясь и скрещиваясь, тянутся все нити действия. Здесь это - Министерство Околичностей и история маленькой Доррит.
Через образ вымышленного Министерства Околичностей Диккенс стремился дать обобщенное представление о бюрократической системе управления Англии (включая сюда и английское правительство), что делало роман по тому времени чрезвычайно актуальным.
Общественная мысль в Англии в течение нескольких лет была возбуждена Крымской войной (1853-1856). Диккенс, подобно большинству своих соотечественников, сперва приветствовал вступление Англии в войну против царской России, "жандарма Европы", на некоторое время поддался шовинистическим настроениям. Однако мало-помалу он приходит к убеждению, что военная авантюра представляет интерес лишь для правительства, а не для народа, что война в Крыму "толкает человечество на пять столетий вспять". На эти слова Диккенса сослался наш современник Джек Линдсей, когда в 1952 г., выступая на конференции сторонников мира, говорил о прогрессивной традиции английской литературы. Линдсей в своей речи привел и другие, не менее знаменательные слова Диккенса по поводу того, что "пушечный дым и кровавый туман затмили для людей их собственные обиды и страдания". Диккенс осуждает политику "самого жалкого министерства, которое когда-либо существовало". В письме, присланном в конце 1855 г. из Франции, он упоминает о полном равнодушии французского народа к сводкам с фронта, полностью отвечающем его собственному отношению к войне.
Бездарность правящей клики, бюрократизм правительственных учреждений, твердолобость английских дельцов от политики, не считающихся с нуждами и интересами нации, - все это нашло воплощение в созданном Диккенсом образе Министерства Околичностей, которое вершит делами страны. Как и Канцлерский суд - олицетворение английского консерватизма, - Министерство погрязло в бесконечном количестве входящих и исходящих бумаг, запуталось в бессмысленных формальностях. "Если бы был открыт новый пороховой заговор за полчаса до взрыва, - пишет Диккенс, - никто не осмелился бы спасти парламент без разрешения Министерства Околичностей, для чего потребовалось бы добрый десяток коллегий, больше пуда черновых бумаг, несколько мешков официальных предписаний и целый фамильный склеп безграмотной канцелярской переписки". Великолепный сатирический образ дает читателю Диккенс как бы мимоходом: "фамильный склеп безграмотной канцелярской переписки" - это и образное представление о непомерных масштабах самой бюрократической системы и вместе с тем символ смертельной безнадежности, безысходности результатов действия этой бюрократической машины.
Основной принцип Министерства - "как не делать этого". Меняются премьеры, меняется состав Министерства, а принцип остается непоколебимым. Все пышные посулы избирателям, обещания "сделать это" оказываются чистым надувательством.
Главенствующую роль в Министерстве играет семейство Полипов. Аристократические "полипы" (A Shoal of Barnacles) облепили национальный корабль, и каждый из этих паразитов считает себя опорой нации. Полипы заполонили Министерство Околичностей. Полипы заседают в парламенте. Полипы представляют нацию за ее пределами. "Где бы только под солнцем или луной ни имелся клочок британской территории, хотя бы в квадратный ярд и хоть какой-нибудь официальный пост на этом клочке - там обязательно сидел Полип. Стоило какому-нибудь смелому мореплавателю водрузить флаг в любом уголке земли и объявить этот уголок британским владением, Министерство Околичностей немедленно отправляло туда Полипа с портфелем. Таким образом, Полипы распространились по всему свету, по всем румбам компаса". Иными словами, везде, "где не было никакого дела (кроме пустячного), но имелось какое-либо жалованье", находились Полипы.
Министерство Околичностей вместе с Полипами приобретают значение глубоко реалистического символа - символа антинародности правящей верхушки. Но само по себе Министерство Околичностей, препятствующее любому нововведению только потому, что оно новое, и поощряющее все, что связано с коммерческой выгодой и прибылью, лишь косвенно служит развитию сюжета романа.
Полипы и их родственники Пузыри исполнены благоговейного почтения перед богатством, для них славу нации воплощают финансисты вроде Мердла, а не народ.
Деньги, страсть к наживе - вот основной двигатель сюжета. Пожалуй, ни в одном из своих произведений - за исключением романа "Тяжелые времена" - Диккенс не достигал такого мастерства в раскрытии динамики внутренней жизни капиталистического общества, как в "Крошке Доррит". Пожалуй, ни разу еще он с такой предельной выразительностью не показал взаимосвязь между всеми слоями буржуазного общества: головокружительный взлет одних и, как непременное следствие, массовое разорение других.
На первый план в романе выступает судьба семейства Дорритов, одного из тех мелкобуржуазных семейств, которые вечно колеблются "между надеждой войти в ряды более богатого класса и страхом опуститься до положения пролетариев или даже нищих" {К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. VI, стр. 19.}. Амплитуда колебаний Дорритов широка: от относительного материального благополучия (предистория романа) к разорению и заключению главы семьи в долговую тюрьму Маршелси; затем после неожиданного избавления из тюрьмы, благодаря наследству, полученному Дорритами, и надежды занять солидное положение в обществе, - новый, столь же неожиданный крах и полная нищета.
Этот своеобразный замкнутый круг - "богатство - бедность", в котором решается судьба Дорритов, наводит на мысль о непрочности буржуазного "процветания". Но Диккенс в своем разоблачении идет и дальше. Шаткое материальное положение, неизбежные скачки от сравнительного благосостояния к нищете типичны, главным образом, для одной части английского общества - мелкой буржуазии. Уделом миллионных масс народа является неизменная, стойкая бедность, тогда как богатство сосредоточено в руках немногих.
Впрочем, бедственное положение Дорритов куда более прочно, чем выпавшее на их долю случайное богатство. Характерно, что изображая Дорритов в нищете, писатель показывает их на фоне множества таких же обездоленных людей, тогда как разбогатевшие Дорриты, по сути дела, одиноки.
Великолепное достижение художника - образ Эдуарда Доррита. Ореол "величия" мистера Доррита, как старейшего обитателя долговой тюрьмы, резко оттеняет его ничтожество, самовлюбленность, эгоизм; этот жалкий паразит живет за счет тяжкого труда дочери и подачек заключенных, но делает вид, будто не подозревает, что дочь его вынуждена работать.
Типа Доррита). Тюрьма добивает одних, усугубляет пороки других.
Большое социальное значение приобретает собирательный образ нищеты - "Подворье разбитых сердец" - одним из наиболее грязных и густо заселенных уголков Лондона. Здесь ютится беднота. Сюда приходит трудиться Крошка Доррит, здесь живет рабочий Плорниш, который никак не может найти работу. Здесь обитают изобретатель Дойс и его компаньон Кленнем, а по соседству с ними - Панкс, который в силу печального стечения обстоятельств вынужден служить у владельца Подворья сборщиком квартирной платы. Все это честные, отзывчивые, трудолюбивые люди. Больше того, среди них есть фигуры воистину героические.
Изобретатель Дойс - выходец из народных низов, человек скромный и высокоодаренный. Все его попытки отдать родине плоды своих трудов разбиваются о бюрократическую машину Министерства Околичностей. Только за пределами Англии, в далеком Петербурге, находит Дойс широкие возможности для применения своего таланта. Только там с уважением отнеслись к его делу. Подвижническую жизнь ведет и Крошка Доррит. Тихая, хрупкая, с виду неприметная, она содержит семью своим неустанным, самоотверженным трудом, помогает тем, кто еще более несчастлив и обездолен.
Дутым авторитетам - Полипам, Пузырям, аферисту Мердлу - писатель противопоставляет подлинных, пусть незаметных героев, талантливых людей из народа, для которых труд, - как показывает Диккенс, - это основная внутренняя потребность, призвание, первейшая жизненная необходимость. В противоположность Полипам, паразитирующим на теле родины, эти люди истинные патриоты. Они любят родную природу, родной язык, свой родной народ. Поэтому Дойс так хотел бы найти применение для своей творческой энергии именно в Англии, а Крошка Доррит тоскует в солнечной Италии по хмурому небу родины.
Не ограничиваясь прямым противопоставлением двух миров и двух наций, Диккенс обнаруживает и те, на первый взгляд, неуловимые связи, которые существуют между "верхами" и "низами" в буржуазном обществе. Наиболее наглядным выражением такой "связи" может служить финансовая афера Мердла, злостно обманувшего множество акционеров, в том числе и обитателей Подворья, доверивших ему свои скромные сбережения.
его невзрачность, неказистость. Миллионер, перед которым заискивают вельможи и сановники, не обладает ни одной хоть сколько-нибудь внешне примечательной чертой. Даже говорит он с трудом, словно выдавливая из себя слова, и оживляется лишь тогда, когда речь заходит о деньгах.
Сила Мердла - в его капитале. С помощью денег он добился всего, к чему стремился. Купил себе представительную супругу из знатной фамилии (сам он не родовит), заседает в парламенте, по его указке должности в Министерстве отдают угодным ему людям. Ходят даже слухи, что Мердл держит в своих руках правительство и при желании может купить палату общин.
На примере Мердла и ему подобных Диккенс доказывает, что в царстве чистогана, где деньги правят в полном смысле этого слова, где успех и процветание основаны на преступлении, любой, достаточно ловкий проходимец может завоевать вес и положение в обществе.
На преступлениях и шантаже основаны планы обогащения матерого авантюриста Риго, заведомо нечестный сговор связывает миссис Кленнем и Флинтуивча, преступна по отношению к родине и к народу деятельность сановных Полипов.
Через весь роман проходит мысль, что положение страны явно неблагополучно. Это сознают люди, принадлежащие к различным слоям общества, но каждый расценивает это по-своему. В очень выразительной сцене беседы (гл. 26) сталкиваются противоположные взгляды; по мнению Полипов и Пузырей, во всем виновен народ с его бунтовщическими склонностями. Они считают необходимым пустить в ход оружие и резко обуздать газеты, которые осмеливаются критиковать действия властей. Кленнем, ощущая себя частью того "сброда" (mob), о котором с таким раздражением говорят "спасители нации", слушает их речи с возмущением. Но Кленнем молчит, как до поры до времени молчит и народ с затаенным гневом. Третью точку зрения выражает "свободный художник" Генри Гоуэн. В его лице Диккенс заклеймил циническую философию мелкого стяжателя и себялюбца. В мире все непоправимо скверно, рассуждает Гоуэн, стало быть, ничего поделать нельзя и тревожить себя нечего. В мире все продажно, значит, продажно и искусство. Для этого человека нет ничего святого, ничего дорогого.
"джентльмена" - космополита Бландуа-Риго. Крупный буржуазный хищник, без чести и совести, он нагло хвастает тем, что продает все, что имеет цену. Этот откровенный негодяй с такой же легкостью отрекается от своей родины, как и более скрытно и осторожно действующий Флинтуинч, который, прикарманив чужие деньги, бежит в Голландию, чтобы там, изменив свою фамилию на голландский лад, начать "новую", столь же бесславную жизнь.
патриоты, вновь и вновь подчеркивает Диккенс, - это простые люди, народ.
Сложности содержания романа соответствует его композиционное построение. Так же как и "Холодный дом" (произведение во многом ему близкое и по проблематике), "Крошка Доррит" - роман с запутанным сюжетом, подчас растянутый в частностях. Здесь, как и в "Холодном доме", в повествование часто врываются публицистические отступления автора (например, гневные речи по адресу "полипняка"). Как и "Холодный дом", это роман тайн - тайна Мердла, тайна миссис Кленнем и ее загадочные отношения с Риго, тайна "снов" миссис Флинтуинч и т. д. Но тайны здесь также не имеют самодовлеющего значения, а служат лишь средством для более глубокого раскрытия самого существа буржуазного общества, для доказательства преступности мира, в котором успех основан на лжи, подлом обмане.
Развязка романа (точнее - развязки, так как линия "полипняка" и история Крошки Доррит имеют самостоятельные финалы) свидетельствует о последовательности трезвого, критического взгляда писателя на действительность. Если гибнет кое-кто из злодеев (Риго, погребенный под развалинами дома, или покончивший жизнь самоубийством Мердл), то зло, содеянное ими, остается, как полностью сохраняется и антинародная социальная система. В положении масс ничего не меняется. В "Подворье разбитых сердец" цариг все та же нищета. Успех, которым увенчан труд Дойса, достигнут вне Англии, а маленькое счастье, которого добились в конце концов Артур Кленнем и Крошка Доррит, выглядит хрупким в мире зла и несправедливости.
Символическое значение приобретает последняя фраза романа: "Они шли спокойно по шумным улицам, неразлучные и счастливые, в солнечном свете и в тени, меж тем как буйные и дерзкие, наглые и угрюмые, тщеславные и злобные люди стремились мимо них вперед своим обычным шумным путем".