5
В начале 1842 г. Диккенс совершил поездку по Соединенным Штатам Америки.
Впечатления, накопленные за пять месяцев пребывания в Америке, он обобщил в книге путевых очерков "Американские заметки" (American Notes, 1842), изданной вскоре после его возвращения на родину, и в романе "Жизнь и приключения Мартина Чазлвита" (The Life and Adventures of Martin Chuzzlewit, 1843).
Письма Диккенса его друзьям Джону Форстеру и актеру Макреди и "Американские заметки" позволяют проследить, как он освобождался от наивных представлений, будто США - это страна подлинной демократии. Диккенсу не вскружила голову шумиха, которую подняли в связи с его приездом в американских официальных кругах. Он приехал в Соединенные Штаты вовсе не за тем, чтобы выслушивать приветственные речи, заседать на банкетах и осматривать только те здания и учреждения, которые гостеприимные хозяева намеревались ему показать. Любезно встреченный гость оказался весьма непокладистым. Он неприятно удивил американских буржуа независимостью своих суждений, непонятным пристрастием к посещению больниц, тюрем, трущоб. Диккенс быстро разглядел под парадной оболочкой весьма неприглядную изнанку американской цивилизации. Гневные страницы "Американских заметок" говорят о его горьком разочаровании в "стране свобод". Он ожидал увидеть воочию, как осуществляются на практике демократические лозунги свободы, равенства и братства, эти великие заветы XVIII столетия. Но действительность не оправдала его ожиданий.
С горечью отмечает Диккенс, что "настоящее честное, патриотическое сердце Америки", "ум и благородство чувств" задавлены у американцев "погоней за прибылью и наживой".
Америка быстрыми темпами шла по пути капиталистического развития. Поэтому все отрицательные стороны капиталистических отношений проявлялись здесь в наиболее обнаженной форме. Диккенс неоднократно подчеркивал, что культ доллара, утилитаризм, делячество, откровенно разбойная погоня за прибылью составляют типичные черты американской буржуазии. Самое циничное мошенничество в ее глазах - завидный аттестат. Пусть человек безнравственен, бесчестен - достаточно того, что он "ловкач" (a smart man).
Коррупция проникла буквально во все сферы общественной жизни. Законодательное собрание представляется Диккенсу весьма сомнительным подобием дееспособной политической машины. "Подлое мошенничество во время выборов; закулисный подкуп государственных чиновников, трусливые нападки на противников, когда щитами служат грязные газетки, а кинжалами - наемные перья; постыдное пресмыкательство перед корыстными плутами..., поощрение и подстрекательство к развитию всякой дурной склонности в общественном сознании и искусное подавление всех хороших влияний, все это, - иначе говоря, бесчестные интриги в самой гнусной и постыдной форме, - глядело из каждого уголка переполненного зала".
Насквозь продажна и американская пресса. Особенно яркую картину "нравов" печати даст Диккенс позже, в американских эпизодах "Мартина Чазлвита" (чего стоят хотя бы одни названия газет - "Нью-йоркская помойка", "Нью-йоркский скандалист", "Нью-йоркский соглядатай" и т. д., - недвусмысленно изобличающие самый их характер). По мнению Диккенса, "подлая клевета является единственным орудием" прессы в США.
В "Американских заметках" большое место отведено впечатлениям от посещения тюрем и благотворительных заведений. Диккенс стремится быть максимально объективным; он с удовлетворением говорит о тех положительных примерах, которые ему довелось наблюдать. Но в подавляющем большинстве случаев он сталкивается не только с равнодушием к людям, но и с чудовищной жестокостью. Он побывал в знаменитой нью-йоркской тюрьме, носящей выразительное название "Гробницы". Заключенные действительно заживо погребены там, они даже лишены права прогулки. Диккенс был потрясен, увидев в стенах тюрьмы мальчика лет десяти-двенадцати: его держали здесь в качестве свидетеля против собственного отца, подлежащего суду в следующем месяце; ребенка, чтобы "он никуда не делся до суда", заключили в одиночную камеру. Отвратительные трущобы, дома призрения, которые Диккенс называет местным вариантом работных домов, страшные тюрьмы и мало чем от них отличающиеся благотворительные заведения напоминают Диккенсу порядки, установленные на его родине. Но в Америке он видит вещи и похуже.
В стране, которая кичится своей передовой цивилизацией, издеваясь над отсталостью Европы, сохранилось рабовладение, обличению которого Диккенс посвящает особую главу "Заметок". Он собирает огромный материал из американских газет, красноречиво свидетельствующий о варварской жестокости американских плантаторов, приводит в качестве иллюстрации образцы объявлений, которые ежедневно публикуются в газетах: "Сбежала негритянка с двумя детьми. За несколько дней до побега я прижег ей каленым железом левую щеку. Пытался выжечь букву "М"". "Сбежал негр Генри; левый глаз выбит, несколько шрамов от ножевых ран в левом боку и много следов от ударов хлыста". "Сбежал Энтони. Одно ухо отрезано и левая рука поранена топором" и т. д., и т. п.
по сути дела, под контролем тех же рабовладельцев, которые имеют большинство голосов в законодательных органах и перед которыми "всего смиреннее склоняются кандидаты в президенты".
Гнев и скорбь за поруганное человеческое достоинство звучат в словах Диккенса, когда он говорит о расовой дискриминации индейцев, обездоленных "цивилизаторами", рисует привлекательный образ вождя индейского племени Чокто, тяжело переживающего трагедию обреченного на гибель коренного населения Америки.
Диккенс приходит к мрачным прогнозам относительно будущего буржуазной Америки. Он предсказывает, что "с каждым годом страна должна и будет идти вспять, с каждым годом будет понижаться общественное сознание, с каждым годом конгресс и сенат будут все меньше значить в глазах всех порядочных людей, и вырождающееся потомство своими дурными делами будет все больше позорить память великих отцов революции".
здесь они выражены наиболее откровенно.
Американская реакционная пресса, а отнюдь не американский народ, о котором Диккенс очень сочувственно отзывается и на страницах "Заметок" и в позднее написанном предисловии к ним, ополчилась против писателя. Диккенс спокойно встретил яростные нападки желтых газет. По этому поводу он писал: "С меня довольно сознания, что я не потеряю по ту сторону Атлантики ни одного друга, который заслуживает этого имени".
"Американские заметки". В ежегодном обзоре за 1843 г. Белинский называет среди статей, которые "особенно замечательны", "Записки о Северной Америке" Диккенса {В. Г. Белинский. Собр. соч. в трех томах, т. 2, стр. 623.}. Несколько раньше с очерками Диккенса познакомил русского читателя обозреватель "Отечественных записок": "Самая свежая новость в английской литературе - "Путевые заметки Диккенса о Северной Америке"... Описания более живого, сцен ярче обрисованных едва ли можно найти в другой подобной книге... Диккенс живописец жизни действительной, повседневной, и он так ловко умеет схватывать черты этой жизни, что вы то смеетесь, то плачете" {"Отечественные записки", 1843, т. XXVI, отд. VII, стр. 16.}. Далее обозреватель приводил выдержки из книги Диккенса.
Значение "Американских заметок" чрезвычайно велико. Они представляют интерес не только как документ эпохи, но и как свидетельство идейной зрелости Диккенса-художника. В "Американских заметках" он поднял публицистический очерк на огромную художественную высоту; публицистическая страстность в свою очередь окрылит его дальнейшее творчество.