Продолжение «Жизни и т. д. …»
И Свифт все это видел широко раскрытыми глазами, видел и ненавидел. Так неужели следует искать причину мизантропии в провале на экзамене, личных обидах, когда это лежит на поверхности? И что это за ненависть такая к человеческому роду? В письме к Попу уже в старости он писал: «Я всегда живо ненавидел все нации, профессии и сообщества, что не мешало мне любить отдельных людей. Больше же всего мне ненавистна разновидность под названием человек, что не мешает мне испытывать теплые чувства к Джону, Питеру, Томасу...». Вот какая ненависть – ненависть к йеху вообще, безличностная ненависть, ненависть к облагороженному философами слову «человек». А психологи-биографы болтают, что Свифт ненавидел всех и каждого, а, следовательно, был злым, говорил гадости, обижал знакомых и незнакомых. Но злые люди не имеют друзей.
Когда Свифт получил назначение в Ирландии72, казалось, что это именно то, чего он добивался. Неплохая и необременительная должность, приносящая 150 фунтов в год - против 20 у Темпла, но в Клируте ему было скучно. В этом захолустном местечке он хорошо изучил глупость и ограниченность помещиков, узость и лицемерие пресвитериан и общее безразличие к судьбам церкви. Как-то раз, на прогулке, он повстречался со священником, сочтя его образованным, скромным и высоконравственным73 достанется тому на кого он укажет – хозяину лошади. Получив назад лошадь вместе с местом, добрый священник растрогался и решил подарить своему благодетелю лошадь, а Свифт не мог отказать ему, чтобы не обидеть. И вот Свифт на собственной лошади – возвращается в Англию, обратно к Темплу. В 1699 году тот умирает, и Свифту приходится устраивать свою дальнейшую судьбу. Еще когда был жив сэр Уильям, шла речь о том, чтобы сделать Свифта пребендарием в Вестминстере. И кое-кто пообещал это устроить. Кое-кто – это король Вильгельм, следовательно, пребенда у Свифта в кармане! Он едет в Лондон напомнить его величеству об обещании, пишет прошение и передает его с одним из друзей сера Уильяма – лордом Ромни («гнусный и невежественный старый распутник без совести и чести», как написано в «Автобиографии»). Но ответа нет... Тогда Свифт пишет второе, а потом и третье, и только сейчас стороной узнает, что лорд Ромни никаких прошений и не думал передавать! Свифт много раз наблюдал ложь со стороны и прекрасно знал, что это основное свойство йеху, но сам лицом к лицу столкнулся с ней в первый раз. Тогда он решил обратить на себя внимание короля посвящением собрания сочинений Темпла. Но зачем королю умерший сановник и, тем более, его книги, как, впрочем, и лорду Ромни? Неожиданно Свифту приходит предложение от вновь назначенного наместника Ирландии лорда Беркли занять место секретаря. Опять Ирландия! Ну что же, зато место неплохое. И Свифт возвращается в Дублин. Но не так все просто и здесь. Некий мелодраматический злодей мистер Бэш отбивает это место у Свифта, лорд Беркли предлагает в качестве компенсации место каноника в округе Дерри74, место похуже, но опять-таки ничего. И вот Свифт приходит в приемную лорда-наместника, где его встречает Бэш, в его же собственном кресле уже в качестве нового секретаря и говорит ему: «Поздравляю! Место очень доходное!» и шепотом добавляет: «Знаете, лорд Беркли на самом деле очень небогат, а должность вице-короля требует столько расходов...». Долго ли, коротко ли он так шептал, да только выяснилось – хочешь быть каноником, вынь да положь тысячу фунтов! «Да-да! Господин наместник, конечно же, в курсе! Мы понимаем, сумма не малая, но есть же и другие кандидаты... Вы светский человек, мистер Свифт, и, говорят, литератор, вы должны понимать...». - «Оба вы негодяи, и пусть судит вас Бог!», - Свифт немедленно покидает канцелярию лорда-наместника, а затем и дублинский замок, где жил у лорда Беркли в качестве капеллана75. Уже на следующий день по всему Дублину гуляло свирепое сатирическое стихотворение на лорда Беркли и его секретаря. Через несколько дней появилось новое, еще более свирепое. Они были напечатаны анонимно, но все прекрасно знали автора, да и сам он не скрывал своей мести. Представьте удивление лорда Беркли76 и его секретаря, когда оба они подверглись таким бешеным нападкам за дело, которое не было из ряда вон выходящим в практике чиновников того времени. Лорд первым понял, что имеет дело с необычным человеком, к тому же, Свифт умел внушать к себе страх, особенно, государственных чиновников и, особенно, ирландских. Он немедленно получил назначение священником в ларакорском и рэттбенганском приходах и пребенду в Дублинском соборе. Все вместе это давало около 250 фунтов годового дохода, что было втрое меньше, чем Свифт мог бы получать от места декана в Дерри. Я не знаю, сколько получал Бэш, на должности, которую он отбил у Свифта, но Аддисон на этой же должности секретаря получал две тысячи. Громадная разница!
В феврале 1700 года Свифт направляется пешком в Ларакор. Как и в Англии, он наблюдает и слушает разговоры в тавернах. Но какая разница! По проселочным дорогам блуждают обездоленные бедняки, тщетно ищут они работу. Что им остается? Только просить милостыню. Сколько слезных историй услышал Свифт во время ночевок на постоялых дворах, это не английские йомены, это ирландские крестьяне. Четыре дня длится путешествие Свифта из Дублина в Ларакор, войдя в город, он направляется к дому местного священника. Последний сидит на крыльце и курит трубку, быстрым шагом подходит к нему Свифт и, не здороваясь, строгим голосом спрашивает имя77«Джонс…». «Отлично, а я ваш начальник», - сказал Свифт. Приходской священник и его жена засуетились, чтобы достойным образом принять неожиданно прибывшее начальство. Затем Свифт осматривал свое хозяйство – пустую полуразрушенную церковь, стоявшую на перекрестке четырех дорог и открытую всем ветрам, а также покосившуюся лачугу, предназначенную для него самого. Потекла спокойная, размеренная жизнь. Ларакорский священник отремонтировал свой небольшой домик и развел садик78, пародию на сад сэра Уильяма Темпла, где он тщательно работает. А по средам и пятницам Свифт читает проповеди в маленькой церквушке, на украшение которой тратит свои личные скудные средства. Во всем округе числится с десятка два прихожан, ведь ирландцы фанатичные католики. Да и те почти не ходят на проповеди, их слушают всего два-три человека, а то и всего один – причетник и сторож церкви добродушный Роджер Кокс79. Но это не смущает ларакорского священника со строгим и гордым лицом. Голос его звучит так же ясно и местами иронично, как будто бы в церкви тесно от прихожан. Психологи, которые не могут воспринимать факты буквально, объяснили эту спокойную деревенскую жизнь, так несвойственную бойцовскому характеру Свифта, тем, что он де был сломлен. На самом же деле, эта размеренная жизнь, невысокая должность, которую Свифт тщательно исполняет, мелочи, которыми он занимается в свободное время, все это – обычная житейская мудрость. В это время Свифт написал небольшую поэму о сельском священнике, где с добродушием и юмором описал тип заурядного сельского пастыря душ; он умеет и покурить, и выпить, и газеты почитать, и продать в соседнем городке гуся, стыдливо спрятав его под полой, знает, как можно повторить старую проповедь, переменив пару строк в тексте, умеет пожелать своим прихожанам обильного потомства, стоит горой за свой титул преподобия, и отменно любезен с соседним сквайром. Каждый день Свифт вооружается большой палкой от крестьянских вил и идет пешком в соседний городок Трим – здесь живут две женщины... На этом времени обрывается «Автобиография», дальше следуют лишь календарные записи, служащие черновиками к намеченному продолжению. Мы же пока отправимся в Лондон. А точнее, в литературную кофейню Беттона.
В этой кофейне собирались лучшие литераторы и журналисты, пол посыпан песком, слышны тихие разговоры, здесь можно ознакомиться со свежими номерами газет, узнать литературные новости, обсудить новые книги, а также получить почту80. Неожиданно здесь стал появляться необычный человек в черной священнической одежде. Завсегдатаи кофейни, привыкшие друг к другу, дивились странному священнику; мрачный, нелюдимый, он приходил в определенное время, прогуливался взад и вперед с полчаса, а затем таинственным образом исчезал, не проронив ни с кем из присутствующих ни слова. Аддисон и его друзья прозвали этого необычного посетителя «сумасшедшим священником», никто и не догадывался тогда, что это их будущий диктатор. В одно из таких посещений этот сумасшедший неожиданно подошел к кому-то и спросил: «Скажите, можете ли вы припомнить хотя бы один день, когда была хорошая погода?». «Конечно, сударь, - ответил тот, - в моей жизни было множество таких дней». «А я вот так сказать не могу, и не могу припомнить ни одного дня, когда не было бы слишком холодно, или слишком жарко, слишком сухо, или слишком влажно. А когда год подходит к концу, выясняется, что все обстояло как нельзя лучше». Не смотря на такое экстравагантное поведение, Свифт быстро сошелся с Аддисоном81 «самым приятным собеседником и самым большим гением своего времени».
Лондон далеко, а Свифт небогат, но за три года он посетил Лондон четыре раза. Его тянет сюда. В один из приездов он читал леди Беркли книгу моралиста-проповедника Роберта Бойля «Благочестивые размышления»82. Эта слащавая книга и напыщенный ханжеский тон так вывели его из себя, что он написал свое сатирическое подражание моралисту. В следующий раз, когда леди Беркли попросила его прочесть, что-нибудь из Бойля, Свифт открыл книгу и прочел заглавие: «Размышление над палкой от метлы». «Какой странный сюжет, - сказала леди Беркли, - Впрочем, этот удивительный философ может извлекать глубокие мысли из самых обыденных предметов. Прочтите мне это, пожалуйста». С невозмутимой важностью и высокопарным тоном Свифт стал читать: «Сия простая палка, которую вы ныне видите бесславно валяющейся в углу, я знал ее некогда в цветущем состоянии в лесу, полной сока, полной листьев, полной ветвей; но тщетно мнит суетное искусство человека состязаться с природой, тщетно облекает в осиротевший пук ветвей иссякший соками ствол; вот он перед вами, как противоположность того, чем некогда был, дерево, обращенное главою долу, ветвями ниц, корнем вверх…». Когда Свифт закончил чтение, леди Беркли принялась расхваливать Бойля, в это время пришли гости, и Свифт, оставив книгу на столе, вышел. Графиня поделилась впечатлениями с гостями, и те захотели ознакомиться с оригиналом. Леди Беркли берет книгу, но с удивлением и гневом видит, что в нее вклеен листок, где ровным почерком Свифта записано «благочестивое размышление», которое он только что прочел. Таким образом, Свифт пошутил сразу над двумя – благородной дамой, предпочитавшей всякую чушь, и над недалеким автором, эту чушь написавшим. Это мне напомнило розыгрыш над Вуатюром. Как-то он написал сонет и прислал его госпоже де Рамбуйе, та же, отпечатав его со всеми вензелями, вклеила в сборник стихов, напечатанный уже давно. Эту книгу оставляют открытой на нужной странице, Вуатюр находит ее, несколько раз перечитывает, затем, вполголоса читает свой собственный, чтобы сравнить, смотрит год издания книги и, в конце концов, решает, что он не сочинил сонет, а только припомнил давно прочитанный. Но пора нам познакомиться с одним ученым эсквайром...
Комментарии:
72 Крейк первым доказал, что Свифт уехал в Ирландию, потому что поругался с Темплом. Причины нам неизвестны, но это нам, а вот психологи, конечно же, их знают. Свифт был, видите ли, обижен на свое лакейское положение и якобы потребовал от Темпла высокой должности, что тот счел черной неблагодарностью. В Дублине Свифт якобы рассчитывал произвести фурор своим умом и добиться какой-либо должности с помощью своих друзей по колледжу, но после полугода пустых исканий написал Темплу покаянное письмо, получил ответ вместе с рекомендацией, а затем и место каноника от вице-короля Ирландии лорда Капеля, которому сэр Уильям написал тоже. Однако такую психологическую интерпретацию фактов разрушают все последующие события. Свифт действительно написал Темплу примирительное письмо, и Темпл тут же ответил. А когда Свифт вернулся в Мур-Парк, его приняли с радостью, и само положение Свифта сильно изменилось. О причинах, побудивших Свифта оставить Темпла можно только гадать, но мне на память приходит один случай. Однажды за обедом Свифт заметил, что министр иностранных дел Сент-Джон сдержан по отношению к нему. Свифт отправляется к нему и требует объяснений: «Я даже от коронованной особы не мог бы этого перенести и такой ценой не хочу пользоватьсямилостью кого бы то ни было». Сент-Джон ответил, что Свифт прав, и только ужасная усталость была единственной причиной его сдержанности. Добродушие и уступчивость Темпла, говорит о том, что он, быть может, был виноват, кроме того, потеряв секретаря и собеседника Свифта, он понял, какого человека лишился.
« Некий проходимец и интриган хитростью отбил должность у Свифта».
74 Между прочим, эту должность впоследствии занимал философ Джордж Беркли.
75 На этом месте Свифт был оживляющим центром высшего общества. Дамы были без ума от его остроумия и поэтических импровизаций. Именно леди Беркли помирила его со своим мужем и настояла на должности викария в Ларакоре.
76 Некоторые биографы впрочем, утверждают, что лорд Беркли ничего не знал о взятке, и вся эта проделка была делом рук только его секретаря.
77 И этот случай дал психологам материал для инсинуации, на этот раз они увидели в подобном отношении Свифта неуверенность в себе, мнительность и внутреннее чувство, что окружающие его мало ценят, мало уважают и мало с ним считаются.
«Часть Свифтовских построек и садик сохранились до сих пор», - так написано в биографии Свифта Веселовского. Зная отношения ирландцев к Свифту можно предположить, что садик сохранился и по сю пору.
своего ярко-красного жилета, а на вопрос Свифта, зачем он его носит, ответил: «Ведь я же принадлежу к воинствующей церкви».
80 В Англии за доставку почты платил получатель, и те, у кого корреспонденция была объемна, рисковали разориться на письмах. Поэтому многие предпочитали получать почту на канцелярию какого-либо друга, занимающего государственную должность, или на адрес кофейни.
в десяти милях от дома, но казалось, сама фортуна была его матерью. В 1705 году он помощник статс-секретаря, в 1708 он член палаты общин, затем главный секретарь по делам Ирландии. Виги потеряли власть? Что ж, Адиссон избран членом торийского парламента. Тори разгромлены вигами? Он опять получает пост в новом правительстве. Фраза, которую я привел выше – это дарственная надпись Свифту на книге Аддисона о путешествии на материк, которое щедро оплачивалось за казенный счет. А далее – выгодные и почетные назначения, далее - выгодные коммерческие операции, далее - выгодная и почетная женитьба, далее – жизнь в прекрасном доме под Лондоном, где до сих пор висит его портрет, на пенсию в полторы тысячи фунтов, далее тихая безболезненная кончина в возрасте сорока семи лет и торжественные похороны в Вестминстерском аббатстве и, наконец, великолепное издание его сочинений по подписке, а среди подписчиков испанские гранды, итальянские прелаты, маршалы Франции, шведская королева, принц Евгений Савойский, великий герцог тосканский., герцог пармский, герцог моденский, дож генуэзский, премьер-министр Франции кардинал Дюбуа, регент герцог Орлеанский. Этот ли счастливчик не антипод Свифту? Но пока они друзья.
82 Авторы биографии Свифта в серии ЖЗЛ почему-то относят этот случай ко времени его капелланства, хотя произошел он позже в Лондоне. К тому времени Свифт уже помирился с лордом Беркли.