Приглашаем посетить сайт

Обломиевский. Литература французской революции.
5. Революционные оды и гимны, параграф 10. Примечания

10

Среди революционных од и гимнов занимают значительное место гимны Верховному существу. Они писались и Лебреном (он превратил в 1794 г. в «Гимн Бессмертному» свою «Первую республиканскую оду», созданную им в 1793 г.), и М. -Ж. Шенье, и Дезоргом, и Т. Руссо, и Валькуром, и Дюзозуа, и Дешаном, и др.

Образ Верховного существа является в гимнах особой формой идеалистических тенденций. Олицетворенные абстракции Свободы, Разума, Равенства, приподнятые над реальными людьми как источник их действий, были следствием буржуазных влияний, исходивших от правых якобинцев и жирондистов. Образ Верховного существа связан с культом Верховного существа, установленным в 1794 г. якобинским центром (робеспьеристами). Культ этот, так же как олицетворение идей Разума и Свободы, лимитировал активность человека, ограничивал возможности человеческой воли. Он стремился положить пределы действиям народа и тем самым замедлить дальнейшее развитие революции. Противополагая требованиям народа твердый порядок и нерушимые ценности, относя источник перемен, происшедших во время революции, к Верховному существу, культ последнего изымал этот источник из рук простых людей.

Консервативные мотивы, содержащиеся в культе Верховного существа и направленные против активности масс, вполне укладывались в русло идеологии буржуазной революции, имевшей своей целью установление общества, основанного на частной собственности. Идеологи буржуазии не могли не прибегнуть к религии для разрешения внутренних противоречий между богачами и беднотой. Идея Верховного существа должна была, по мнению робеспьеристов, которые выдвинули ее, стать сдерживающим началом и для алчности богачей, и для притязаний неимущих.

Как бы то ни было, но в гимнах Верховному существу мы действительно сталкиваемся с явной тенденцией к ограничению человеческой активности, к перемещению ее первоисточника за пределы человеческого сознания, в потусторонний мир, в сферу деятельности бога. Так, Лебрен стремится акцентировать слабость, ничтожность человека. Правда, он не возвеличивает при этом людей из общественных верхов, но все же он говорит о ничтожности человека, хотя бы только в сравнении с богом. Человек в «Первой республиканской оде» изображается как «мельчайшая частица», «атом» или как «прах» (VIII строфа), «хрупкое существо» (XII строфа). Время жизни человека мгновенно, человек не случайно представляется поэту «рожденным для смерти» (VIII строфа). Вместе с тем бог рисуется здесь же первопричиной всего. Он сотворил небеса, велел морским волнам разбиваться о берег, велел солнцу «идти» и светить (VIII строфа). Лебрен уверяет человека, обращаясь к нему, что небесное светило, которое тот видит, земля, на которой тот живет, дни, т. е. существование человека, и его свобода — дело рук бога. Последний держит бразды правления целых стран и следит с любовью за человеком (XII строфа). Это — отец природы, он одушевляет весь мир (XVI строфа), он любит и питает человека. Если народ собирается царствовать над королями, он должен служить высшему королю — богу, должен упасть к ногам Вечного (XX строфа).

«Гимне в честь Разума» Руже де Лиля присутствует бог, который «бдит над судьбами мира» и диктует ему свою волю. Здесь же речь идет о жилище бессмертных, в котором находится источник существования человека (IV строфа). В свою очередь для Дезорга, судя по его «Гимну Верховному существу», бог — это «отец вселенной» и «высшее сознание», храмы Высшего существа находятся на горах, в морских волнах (строфа I), всё исходит от бога, так как он является всеобщей первопричиной. Те же мысли находим мы у М. -Ж. Шенье. В «Гимне в честь праздника Революции» поэт обращается к богу народов и королей, городов и деревень, богу Лютера, Кальвина и детей Израиля (VI строфа). В «Гимне в честь Разума» поэт размышляет о том, что голос разума возвещает могущество бога, бог изображается здесь господином вселенной (VIII строфа). В «Гимне в честь Победы» речь идет о «могущественном боге» (I строфа). Все эти мотивы находят свое завершение в «Гимне Верховному существу» М. -Ж. Шенье. Бог фигурирует здесь как отец природы, ее создатель и хранитель (I строфа). Он положил основание миру, он светится в солнце, его рука насылает молнии, спускает с цепи ветры (III строфа).

Консервативные мотивы, входящие в образ Верховного существа, не составляют, однако, еще всего содержания этого образа. Нельзя схематически подходить к нему, нельзя видеть в нем только консервативное начало. Прежде всего не следует игнорировать, что культ Верховного существа заглох лишь после 9 термидора в условиях контрреволюционного режима 1794—1799 гг. Не следует забывать также что культ Верховного существа вытекал из известного высказывания Робеспьера об аристократическом характере атеизма. Это же высказывание, в котором упоминалось о том, что бог защищает «угнетенную невинность» (т. е. третье сословие) и карает «торжествующее преступление» (т. е. дворян и священников), было продиктовано Робеспьеру его ненавистью к старому режиму и вообще к феодальному обществу.

Поэтому, характеризуя гимны Верховному существу, необходимо учитывать их антицерковный, антикатолический пафос, необходимо учитывать, что они были направлены против католицизма, господствующей формы религии в эпоху средневековья. Создатели гимнов явились пропагандистами рационалистической религии, более соответствующей буржуазной форме общества и соприкасавшейся в той или иной степени с учениями Лютера, Кальвина, Ж.Ж. Руссо и др. Недаром бог в «Первой республиканской оде» Лебрена — это «бог мысли», не нуждающийся в алтарях, в священниках, в ладане (IX строфа). Подлинный бог не соответствует, по мысли Лебрена, «трехликому божеству» (т. е. троице), которое выдвигают католики и которое «ревниво держит взаперти небо» (XIV и XVI строфы). Не менее существенно для образа Верховного существа у Лебрена, для рационалистического характера этого образа мысль поэта о том, что бога не существует, если его нет в душе человека, если он не живет в наших сердцах, если во внутреннем мире человека не раздается его бессмертный голос. Бог «начертал в душе человека огненными письменами наши обязанности и свои законы» (XVII строфа).

Все это чрезвычайно важно для понимания образа Верховного существа как образа классицистской поэзии, направленного против средневекового, религиозного мировоззрения. Образ Верховного существа в революционных одах и гимнах очень далек от средневековой концепции мира, которая ставила в центр мироздания бога, а не человека. Образ Верховного существа у Лебрена абсолютно не тождествен образу бога у Шолье, у которого бог являлся пережитком средневекового мышления. Образ Верховного существа любопытен в этой связи своим рационалистическим характером, тем, что он рассматривается как производное человеческой души, производное внутреннего мира человека, тем, что он не находится вне человека, вне человеческого сознания. Следует вспомнить здесь, что образ «внутреннего божества» восходит к стихотворным речам Вольтера и вообще к просветительской лирике, его же мы обнаруживаем у современников и единомышленников Лебрена, в частности у М. -Ж. Шенье (ср. его «Гимн Верховному существу»). Рассказывая, что алтари бога «рассыпаны по всему свету», что их можно найти и в деревнях, и в богатых городах, и в пещерах пустыни, и на вершинах гор, и в вышине небес, и в глубине морей (V строфа), поэт полагает «святое святых» бога во внутренний мир человеческого существа, в «сердце справедливого человека» и заявляет, что бог живет в нем (VI строфа). Верховное существо, по словам М. -Ж. Шенье, запечатлевает свое влияние в «сверкающем взоре бесстрашного воина» и помещает стыдливость в «опущенных взорах робкой девы» (VII строфа).

Тесно связана с выпадами Лебрена против церковного культа и католицизма его критика суеверия, орудиями которого являются для него, как показывает та же «Первая республиканская ода», священники. Они, приписывая богу свое собственное невежество, вооружали его громами и тем самым «лгали земле». Под их влиянием на земле «курят ладан и фимиам заблуждению» (XIII строфа). Поэт возмущен господством католической церкви за пределами Франции, тем, что Европа «дрожит на коленях перед папской тиарой», что легковерные смертные объяты перед римским папой благочестивым страхом (XIV строфа). Римский епископ для Лебрена — это «тиран», «мошенник», «презренный плут» (XV строфа). Выступления против римского папы и против священников тесно связаны у Лебрена с его выпадами против деспотов и королей. Он возмущается в «Третьей республиканской оде» игом, под которым находились предки, обреченные на заблуждения. И одновременно с этим его выводит из себя, что слепой фанатизм в лице нелепых священников поддерживал и укреплял старый режим, санкционировал именем бога коронованный порок, лил во время коронования «священное масло» на «глупые или порочные головы» (III строфа). «Верховное существо» изображается Лебреном в «Первой республиканской оде» как начало, враждебное старорежимной церкви и всему старому режиму. По словам Лебрена, бога возмущает рабство, он вдохновил человека для того, чтобы последний «поднялся, нанес удар тиранам и освободил берега Сены» (XXI строфа).

и борьбу против феодальных армий, вторгшихся во Францию. Еще в «Оде на перенесение праха Вольтера в Пантеон» (1791) поэт утверждал, что бог создал свободу, в то время как человек сотворил рабство (XVIII строфа). Поэт обращался здесь же к богу свободы, просил его взять под свою защиту границы страны и даровать французам мир (XIX строфа). В «Гимне в честь Разума» (1793) М. -Ж. Шенье, как бы следуя за Робеспьером, объявляет бога «покровителем невинности» и «страхом порочных людей» (VIII строфа). В «Гимне в честь Победы» (1794) бог защищает границы (I строфа). В «Гимне Верховному существу» (1794) М.Ж. Шенье Верховное существо — бог свободы и противник деспотической власти (II строфа). М.Ж. Шенье уверяет здесь, что ни тиран, ни раб не способны по-настоящему выразить уважение к богу (IV строфа) и что именно невидимая рука бога направляла в момент низвержения монархии «смелость восставших» (XV строфа). Поэт умоляет Верховное существо быть всегда союзником народа-государя и сделать так, чтобы республика раздавила железные троны (XVIII строфа).

Аналогичные мотивы встречаем мы и у других поэтов, создававших в 1793—1794 гг. революционные оды. У Дюзозуа в его гимне «Дар Свободе» бог создал человека, но создал не для того, чтобы тот носил оковы (VII строфа). В «Стансах Верховному существу» Дюзозуа бог дает людям свободу. Дюзозуа рассматривает здесь свободу как «божье благодеяние» (XIII строфа). Бог, по словам Дюзозуа, направляет руку человека, руководит им в битвах (XIV строфа). Он разбил цепи рабства и послал народу Франции равенство (XVII строфа). Со своей стороны Валькур в «Строфах Верховному существу» противополагает культ Верховного существа культу католической религии. По Валькуру, боги католицизма, боги «фантастические и химерические» были на стороне абсолютной монархии. Во имя этих богов «негодяи заклепывали наши оковы» (I строфа). Мы читаем в тех же «Строфах», что Верховное существо не имеет ничего общего с богом священников, «несправедливым, жестоким, горделивым» (II строфа). Поэт призывает отречься от церковного духа, от фанатизма, отбросить «обманный культ» — так именуется им католицизм (IV строфа). В «Гимне Божеству» Дешана бог освободил Францию от «старинного ига» и от ее «подлых тиранов», бог поддерживает республиканцев в их борьбе с «отвратительным» игом королей (XI строфа); знамена республиканцев он «покрывает славой» (XII строфа).

Борьба за утверждение культа Верховного существа является, таким образом, для Лебрена, М. -Ж. Шенье, Т. Руссо, Валькура, Дезорга, Дюзозуа другим аспектом их выступлений против старорежимной церкви и священников, против «фанатизма» и «суеверий», с которыми боролись еще Вольтер и Гельвеции. Поэты, выдвинутые революцией, создавая образ Верховного существа и приписывая ему поддержку, которую оно якобы оказало нации в ее борьбе против абсолютизма, возвышают тем самым эту борьбу. Верховное существо как бы освящает революцию, как бы укрепляет в нации ее революционный порыв. Поднимая свой голос в честь Верховного существа, Лебрен к тому же имеет при этом в виду всю природу, которая стоит на стороне французского народа против интервентов. Он недаром рассказывает во «Второй республиканской оде», как небо вооружает против врагов Франции стихии — смерть преследует отступление захватчиков на «крыльях ветров» (XIV строфа).

Привлечение образа Верховного существа к борьбе с контрреволюцией и реакцией сыграло большую роль для революционной пропаганды среди отсталых элементов народа, находившихся еще во власти религиозных верований. То обстоятельство, что Верховное существо, т. е. бог, санкционирует революционный переворот, уничтожение старого режима и сословного строя, самодержавия и монархии, что оно — против священников и вообще против католической церкви, имело огромное значение в глазах отсталых слоев. Именно в этом заключался помимо охранительных мотивов, имевших своей целью консервацию собственнического общества, революционный смысл гимнов Верховному существу.

1 Мы рассматриваем революционные оды и гимны как единый жанр, противопоставляемый нами просветительской оде я посланию. Различие между одой и гимном, сводившееся к тому, что оды писались для чтения, а гимны являлись текстами для пения, нам представляется не принципиальным. Гимны издавались и как литературные произведения, в то же время оды, например, «Первая республиканская ода» Лебрена или его «Патриотическая ода», исполнялись и певческими коллективами в сопровождении музыкального аккомпанемента.

ésies. L, 1781.

3

Aux armes citoyens! formez vos bataillons!
Marchons...

(Здесь и далее стихотворные тексты приводятся по изданию: «Poésies nationales de la révolution française». P., 1836).

4 .

.. Peuiple, relève-toi pour frapper les tyrans,

5 .

.. Chefs, soldats, prodiguez votre âme,
Triomphez sur des corps sanglants.

6 «Вперед, дети родины... идем, идем».

7

Contre nous de la tyrannie L'étendard sanglant, est levé.

8


Mugir ces feroces soldats?
Ils viennent jusque dans vos bras
Égorger vos fils, ses compagnes.

9

Quoi! ces cohortes etrangères

Quoi! ces phalanges mercenaires
Terrasseraient nos tiers guerriers!

10

Français! pour nous, ah! quel outrage!
Quel transport il doit exciter!

11


S'ils tombent, nos jeunes héros;
La France en produit de nouveaux,
Centre vous tous prets à se battre.

12

Que tes ennemis expirants

13

Qu' un sang impur
Abreuve nos sillons!

14

Oui, de leur sang impur, qu'lls rougissent la terre
Qu ils meurent sous Ie glaive au bruit de nos succès !

15

épublicain si Ie voeu téméraire
S'égarait vers Ie trône après l'avoir brisé
Frappe-le, glaive affreux par lui-même aiguisé!
Son trône est l'échafaud, la, que de ses victimes
Les manes indignes lui dechirent Ie flan!
îmes!
Qu' il у tombe plongé dans un fleuve de sang!

16

oui! Consacrons nos mains dans Ie sang des perfides
Pour venger son pays tout Français est soldat.

17

Lille! Un dieu vengera ta cendre et ton injure;
és accuseront Louis.
La bombe en t'écrasant, Ie declarait parjuré;
Thémis dut l'immoler à ses peuples trahis.

18

Toi qui de la discorde alluma Ie flambeau,
Reine, qui nous donna la colère céleste,
é ton berceau!
Combien ce coup heureux eut epargné de crimes!
Ivre de notre sang, desastreuse beauté
Femme horrible! tu meurs après tant de victimes...

19

Pour qui ces ignobles entraves,
és!
Français, pour vous, ah! quel outrage!..
C'est vous, qu'on ose méditer
De rendre à l'antique esclavage!

20

Quoi! ces cohortes étrangères

De vils despotes deviendraient;
Les maures de nos destinées!

21

Pareils aux flots de ces ravines!
Dont Ie bruit seme la terreur,

Meditait des vastes ruines.

22

Tremblez! Vos projets parricides
Vont enfin recevoir leur prix.

23

Que sur leur trônes chancelants,
âles et tremblants,
Craignent la mêeme destinée!

24

Ils ont paru; mais ils ont fui,
Comme ces feuilles dispercées
Qu 'Eole souffle devant lui.

25

çais, en guerriers magnanimes,
Portez ou retenez vos coups!
Epargnez ces tristes victimes
A regret s'armant contre vous!

26

Comme on voit l'Ареnnin, qu'assiège un long orage

Ainsi de nos guerriers I'indomptable courage
Repousse tous ces rois, complices des Bourbons.

27

Je les ai vu tomber nos superbes idoles
Et Ie peuple s'asseoir sur leurs débris épars.
ée

28

... leur justice mutinée
Les venge d'un aveugle amour.

29

Il roule... bientôt sa lumière
ère
Et lui seul regne an haut des cieux.

30

Comme l'astre qui nous éclaire
Chasse des nuages impurs.

31

çais! aimez-la donce, cette noble indigence.
é, Ie fer, voilà votre trésor!
Les rois sur leur richesse appuieront leur vengeance.
Montrez-leur que Ie fer a toujours dompté l’or.