Заключение. Парадоксы Просвещения
Философия науки эпохи Просвещения не была замкнута лишь на анализе научного знания. Она развивалась в единстве с философско-историческими размышлениями. Более того, философия науки стала фундаментом для истории.
В этом своеобразие и одно из громадных достижений просветительской философии. Но в этом же коренятся и ее слабости и даже изъяны, приводящие к неисторичности грядущего царства Разума. Философия истории не может не предполагать размышлений о будущем, которые в Просвещении приняли форму социальной утопии. Эти социальные утопии в отличие от хилиастических, экстатических ожиданий внезапного свершения приобрели резко очерченную рационалистическую форму. В сциентистских социальных утопиях, коренящихся в вере в научный Разум и претендовавших на научное предвидение будущего, конечно, выразилась уверенность в активной, всевластной мощи научно-технического Разума, впервые заявившая о себе благодаря научной революции XVII в. и утвердившаяся в XVШ в. Философия Просвещения, по сути дела, построила утопию "нового бравого мира", превратив достижения науки в средство осуществления социальных проектов и определения жизненных целей человечества.
Царство Разума было не просто экстатическим переживанием, а конструкцией интеллектуалов XVШ в., которая, будучи воспринята различными слоями французского общества, воодушевляла их, определяла их революционную настроенность. Философия науки эпохи Просвещения пыталась определить цели человека и че- ловечества с научных позиций. И тем самым она становилась основанием для социальных утопий.
Установка, которая скрыта в утопическом мышлении, заключается не только в неприятии этого, существующего мира, но и в подходе к миру как нестабильному, несовершенному, нуждающемуся в улучшении. Люди могут и должны перестроить его в соответствии с теми принципами, на которых строится научный Разум.
Такова позиция Просвещения, позволившая ему стать одним из компонентов динамичной европейской цивилизации, выразить надежды и упования людей, направить их активность на сознательное и рациональное переустройство общества. Философия Просвещения, может быть, впервые в истории европейской культуры выявила напряженность между актуальной реальностью и парадигмой будущего, рационализировала эту напряженность и сумела направить надежды людей на изменение существующего мира.
Однако в этом коренится и исток драматических коллизий, связанных с философией Просвещения. Пытаясь определить цели человечества с позиций науки, построить рациональную, оптимистически радужную картину будущего мира, философы-просветители завысили возможности науки, а вместе с этим деформировали и саму науку. Судьба философии науки эпохи Просвещения весьма драматична.
Провозгласив и утвердив веру в единый и тождественный Разум, она монополизировала Истину. В этой монополизации царства Истины скрыт исток борьбы с инакомыслием, с особой силой развернувшейся в годы французской революции. Иная позиция воспринималась как оппозиция свету Разума, а инакомыслящие оценивались как "враги народа". Культ Разума обернулся культом Верховного Существа, провозглашенным и насильственно вводившимся Робеспьером и якобинцами в годы революции.
Разрушение церквей, разоблачение христианства, репрессии против священников скоро дополнились репрессиями против крайне малочисленных тогда интеллектуалов.
"Чистка" Разума, столь необходимая для утверждения революционной ментальности, была не просто очищением ума от идеолого- мифологических отождествлений и символических замещений, но одновременно формой расшатывания общественного и индивидуального сознания, которое в предреволюционный период оказалось в состоянии или паралича, или экстатическо- нетерпеливых ожиданий внезапных радужных перемен.
В просвете царства Разума обнаружилось зияние бездны - царство страха, в котором коренилась революционная ментальность и ее практическое осуществление, а именно ужасы террора и режима личной власти. Холодный свет аналитического Разума Просвещения нашел свое "технологическое воплощение" в рассекающей, обезглавливающей машине, сконструированной врачом Ж. Гильотеном.
Культ свободы - ядро философии Просвещения. С ним связаны и возникновение новых ценностных ориентаций, и утверждение естественных, неотчуждаемых прав и свобод личности, и становление правовой демократии.
Однако осуществление либерально- гуманистической идеологии Просвещения в революционной практике обернулось разгулом доносов, репрессий, цензурных гонений. Нормы "естественного права" в годы якобинского террора превратились в разгул своеволия и беззакония. Но ведь исток этого - в идеологии рационализации поведения и мышления человека.
Дихотомия между предысторией и будущим совершенным состоянием, из которой исходила философия Просвещения, означает, что просветители были неисторичны ни в отношении к прошлому, ни в определении будущего. Неисторичность философии Просвещения связана и с утверждением конца истории, наступающего вместе с победой царства Разума. Идеология непрерывного совершенствования человеческого разума удивительным образом сочеталась с эсхатологией.
эмоционально- душевной жизни человека. Здесь коренится исток идеологий сентиментализма и романтизма, позднее ставших в прямую оппозицию Просвещению. Учение о неизменной природе человека, которое развивается в сенсуализме, приводит к резкому сужению значимости воспитания. Тот пафос всемогущества воспитания и пластичности человеческой природы, с которого берет свое начало просветительская идеология, оборачивается позднее осознанием пределов всякого воспитания, неискоренимости естественной природы человека, ее неподвластности внешнему воздействию.
Выдвижение в качестве нравственного идеала единых и универсальных моральных норм, выявленных с помощью Разума и адекватных ему, сменяется болезненным осознанием релятивности моральных норм и даже утверждением имморализма.
Парадоксы философии Просвещения коренятся в универсализации научного метода, в превращении его в средство выбора человеком той или иной цели, в способ обоснования жизненных целей человечества. Рационализация с помощью науки целей и выбора человека приводит к построению сциентистских утопий, к утверждению сциентизма, который оперирует неизвестными величинами как известными.
В этом исток величия и падения философии Просвещения.