Приглашаем посетить сайт

Портнягин Д. В.: Художественная проза Фридриха Шиллера.
Заключение

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Долгое время господствовавшие в литературоведении взгляды на прозу Шиллера то исключительно как на быстро оставленный автором эксперимент, относящийся к очередной пробе пера в период творческих исканий, то как на сочинительство, которым руководили лишь публицистические мотивы и соображения экономической выгоды, то как на предтечу исторических трудов препятствовали рассмотрению творчества Шиллера-прозаика в качестве целостного явления.

Между тем по многим характеристикам проза Шиллера достойна занять своё место в творчестве писателя как явление, обладающее самостоятельной ценностью.

Проза Шиллера проникнута психологическим и социально-критическим анализированием. Герои Шиллеровой прозы постоянно вовлечены в противоборство между моральным началом человека и его животными инстинктами. Нередко эта тяжёлая сама по себе борьба протекает на фоне враждебного отношения общества. Проза Шиллера - это прагматичный, «честный» взгляд на природу человека, когда идеальные представления об этой природе соотносятся с примерами действительных людских поступков. То, чего достиг Шиллер в своей прозе, можно, пользуясь словами из «Преступника из-за потерянной чести», определить как «посмертное вскрытие пороков» человека. Именно из этого результата проистекает морализаторская функция прозы Шиллера. Мораль, нравоучительность роднит прозаические сочинения писателя со средневековой литературой.

Вместе с тем, внутренний мир Шиллера требовал новых средств художественного выражения. Настоящим «прорывом» в немецкой новеллистике явилась новелла «Преступник из-за потерянной чести». Вобрав в себя лучшие жанровые традиции (лаконизм, сюжетную динамику), «Преступник...» имеет ряд принципиальных отличий. Авторский акцент переместился с событий на человека, что повлекло за собой усиление характерологических и психологических моментов. Шиллер раздвигает границы жанра, используя элементы медитативной прозы и просветительской эссеистики. Наличие абстрактной мысли при сопутствующей постановке нравственных, философских и социальных проблем делают «Преступника...» и другие новеллы Шиллера значимыми этапами жанровой эволюции.

Шиллера, тем не менее, не помешал Жан-Полю сказать, что «Шиллер пишет блестящую парадную прозу». Секрет этого эффекта кроется не только в ярких антитезах, но и в силе воздействия на читателя стилеобразующих факторов, таких, как насыщенность идейным содержанием и полнота образов.

Целостные образы прозы Шиллера воплощают в себе конкретно-историческое содержание. В поведении и сознании героев запечатлено отражение общего хода истории как нравственного процесса. В этом смысле прозаические сочинения Шиллера так же историчны, как «Мария Стюарт», «Валлен-штейн» или «История Тридцатилетней войны».

Нельзя не отметить общественную значимость прозы Шиллера. Практически в каждой своей новелле автор обращает внимание читателя на очередную язву общества. Сильна публицистическая составляющая и в романе «Духовидец» - Шиллер показывает, что люди, неспособные познать самих себя и тем решить свои насущные проблемы, тем охотнее предаются ирреальным представлениям, ища ответы на сокровенные вопросы бытия в игре шарлатанов.

Одновременно с тем, что проза Шиллера составила отдельный этап в его собственной творческой эволюции, новеллы и роман Шиллера послужили образцами для других авторов. Заслуги Шиллера в становлении немецкой романтической новеллы, криминальной новеллы отмечены в ряде авторитетных работ по немецкоязычной новеллистике. В романе «Духовидец» обнаруживаются, наряду с авантюрной интригой и свойственными «роману антивоспитания» чертами, новаторские для своего времени мотивы. Эти мотивы, ранее несвойственные и самому Шиллеру, вроде проявившегося в тексте внимания к пейзажу, женским образам и синтезу искусств, внедрения элементов сверхъестественного, позволяют увидеть в «Духовидце» родственника «романа о художниках» и предтечу «готического» романа. Впоследствии «веймарский классицист» Шиллер избрал другой путь, однако его неоконченный роман недвусмысленно показывает, что в определённый момент автор «Духовидца» фактически предсказал некоторые направления развития романтической литературы.