11
В творчестве Гольдони можно найти все известные в то время драматические жанры: сценарий для комедии масок, оперные либретто, кантаты, трагедии, идиллии, диалоги. И в собственно комедийном творчестве он никогда не ограничивал себя пределами одного какого-нибудь жанра.
Жизнь бесконечна в своих проявлениях. Каждый пласт действительности требует особых форм своего художественного воплощения. Рыбака или крестьянина нельзя изобразить теми же средствами, что и кавалеров или герцогов. В жизни существуют не только пороки, но и добродетели, человек не только гневается и смеется, но и плачет, умиляется, сочувствует. Исключить из своего поля зрения все это богатство ради одного только сатирического смеха, вызванного по всем правилам высокой комедии, Гольдони не мог и не хотел. Весьма осторожно и, как всегда, ссылаясь на публику и на практические надобности, Гольдони оправдывает свою позицию устами Мольера: «Правда, мой стиль разнообразен, но на это есть свои причины. Я обращаюсь к ремесленникам, я обращаюсь к дворянам; с каждым нужно говорить на его языке.
Поэтому в одном и том же произведении, написанном разным стилем, одному нравится одна сцена, другому — другая».86 публики, либо необходимостью разнообразить репертуар. Однако несомненно, что это разнообразие было продиктовано основной творческой задачей Гольдони: изобразить жизнь во всех ее состояниях и аспектах и, следовательно, взволновать зрителя всеми чувствами, которые она должна возбуждать. Театр боится однообразия,- он это отлично понимал: «Если мыслить постоянно одинаково, то и произведения почти всегда будут похожи одно на другое, и тогда исчезнет то разнообразие, которое так необходимо на сцене».87
Гольдони как будто хотел представить в своем творчестве все возможные драматические жанры и, главное, все виды комедии. В 1756 году, когда уже десятки его пьес прошли на сценах венецианских театров, он написал комедию, не предназначавшуюся для сцены, — «Питомица». Она не похожа на другие его пьесы: действие ее происходит в средние века и написана она: старинным одиннадцатисложным стихом, каким писал свои комедии Ариосто. Гольдони задумал ее «в манере старинных авторов» с почти экспериментальной целью - чтобы представить в своем «Театре» «образцы пьес всех эпох».88 Это все то же стремление «вместить все» и оправдать все формы искусства, лишь бы они заключали в себе частицу правды о человеке и обществе. Даже комедия дель арте, с которой он так упорно боролся, оставила следы на его творчестве, так как и она могла помочь ему наиболее полно и разносторонне изобразить жизнь.
Многие комедии Гольдони весьма приближаются к высокой классической форме. Главный герой, носитель осмеиваемого порока, небольшая группа лиц, его окружающая, простая интрига, обильные речи персонажей, не переходящие в быстрый диалог, стихотворная форма, -в тех или иных сочетаниях эти особенности высокой комедии можно найти и в «Скупом», и в «Лгуне», и в «Льстеце», и в «Мольере», хотя, пожалуй, ни одна из этих комедий не могла бы считаться совершенно согласной с писаными законами и общепринятой практикой классицизма.
Высокая комедия требовала стиха, и стиха рифмованного. Первой комедией Гольдони, написанной рифмованным стихом, был «Мольер». Гольдони хотел сделать ее особенно правильной, так как предназначал ее для туринцев-франкофилов, постоянно сравнивавших его произведения с мольеровскими. В этой комедии нет масок, соблюдено полное единство места, времени и действия, и содержит она не три акта, как принято было в Италии, а пять, как полагалось во Франции. Гольдони выбрал для нее так называемый мартеллианский стих, который ввел на итальянскую сцену драматург Мартелли (1665—1727). Эти рифмующиеся попарно четырнадцатисложные стихи, подражавшие французскому александрийскому, уже в XVIII веке казались тяжеловесными и вызывали насмешки, хотя ими постоянно пользовались и сам Гольдони, и аббат Кьяри, и многие другие драматурги той эпохи.89 90 и все же написал около тридцати стихотворных комедии, оправдываясь тем, что стихи очень нравятся публике.91
Наряду с образцами высокого жанра у Гольдони есть комедии, в которых он пытался выразить другие аспекты действительности и чувства, не доступные строю классической комедии. Это - комедии с обильной интригой, с патетическими приключениями и с большой дозой любви. Гольдони называет их романическими, потому что подобные сюжеты разрабатывались преимущественно в романах.
Как раз в это время роман, который «законодатель Парнаса» Буало называл «легкомысленным», становился ведущим жанром европейской литературы. Незадолго до того вышла «Памела» Ричардсона, переведенная на несколько европейских языков и сводившая с ума читателей. Гольдони, так же как и другие, был восхищен романом и переделал его для итальянской сцены. Впоследствии ему казалось, что его «Памела» в жанровом отношении больше всего подходила к тому, что с середины века во Франции стали называть драмой. В 1750 году он назвал ее комедией.
Здесь много любви и неожиданных событий. С замечательным мастерством изображены любовь Памелы и Бонфила, сомнения, борьба со страстью, ярость Бонфила, которого раздражают непреодолимые препятствия, наконец, счастливая развязка, ставшая возможной лишь после того, как обнаружилось, что Памела - дочь шотландского графа Оспинга, приговоренного к казни за государственную измену и скрывающегося от преследований под одеждой крестьянина. Гольдони проявил здесь тонкое психологическое мастерство и уменье одновременно вызывать и смех и симпатию к героям. Впоследствии Гольдони написал продолжение этой комедии - «Памела в замужестве» (1759). Две комедии, поставленные после «Памелы», не имели успеха. Нужно было торопиться, и друзья посоветовали Гольдони обработать какой-нибудь популярный роман, чтобы не терять времени на придумывание сюжета. Гольдони решил, что ему легче сочинить пьесу, из которой можно было бы сделать роман, чем читать роман, чтобы сделать из него пьесу. Так возникла комедия «Безродная» (1750), с героиней, которую преследует беспутный молодой человек. Комедия полна самых разнообразных приключений: несчастную девушку похищают, спасают, преследуют, происходят дуэли и сражения, наконец, «безродная» находит своего отца и соединяется с возлюбленным. Это тоже романическая комедия, но здесь почти нет психологии, а любовь служит лишь средством для введения приключений. В этом смысле «Безродная» противоположна «Памеле», в которой интрига являлась средством для введения тонкого психологического анализа и трогательных сцен.
«Нужно побольше интриги, побольше необычайного и поразительного; вместе с тем комедия должна вызывать сочувствие и быть одновременно забавной и трогательной». В центре непременно должна стоять героиня, а не герой, так как женщина скорее вызовет сострадание, чем мужчина.92
Трагикомедия «Далматинка» (1758) рассказывает о любви и приключениях двух молодых людей на экзотическом Востоке. Она более драматична, чем «Безродная», и в некоторых эпизодах близка к трагедии. По существу она тоже могла бы быть названа романической комедией почти с тем же правом, с каким названы комедиями «Персидская невеста» или «Стойкая женщина»: в каждой из них только по одному комическому совершенно второстепенному персонажу.
«Персидская невеста», так же как две другие пьесы, за нею последовавшие, - скорее драма, чем комедия. Турецкого юношу Томаса, влюбленного в свою рабыню Гиркану, женят на другой женщине. Гиркана ревнует, турок безумствует, родители вмешиваются в дело с оружием в руках, и наконец любовники счастливо соединяются после многочисленных приключений, бегства, погони, переодеваний и битв. Комический элемент явно уступает место драматическому. Экзотические восточные нравы с их свирепостью и необузданными страстями, турецкая обстановка и костюмы - все содействовало необычайному успеху пьесы.
Это было время, когда Европа особенно интересовалась Востоком. В 1707—1721 годах был напечатан великолепный по своим литературным достоинствам, хотя и весьма сглаженный французский перевод «Тысячи и одной ночи» востоковеда Галлана, сыгравший исключительную роль в истории европейского экзотизма; в 1737 году вышли в свет «Персидские письма» Монтескье, а затем в течение всего столетия появляются в созданном Монтескье жанре всякого рода «Письма», более или менее восточные и экзотические, сентиментального и сатирического характера. Вкусы публики развивались явно не в направлении классического «хорошего вкуса».
Эти романические комедии Гольдони полны напряженного драматизма. Зритель задыхается от волнения, видя, как похищают героиню, как над несчастным влюбленным заносят меч, как сын угрожает отцу, как девушка, переодетая мужчиной, спасается от преследователей и злодейство торжествует над невинностью.
— была художественным выражением тех интересов, которые до того были доступны только нерегламентированному жанру романа. Интерес к пылким, ничем не сдерживаемым страстям, к трогательной добродетели, борющейся со страстью или противостоящей грубой силе, к приключениям, так же как и к психологическому анализу, — целая гамма чувств, волновавших современного зрителя и недоступных ни высокой комедии, ни комедии масок, была разработана в этой новой комедии, ориентированной на современный роман, начиная от добродетельного и психологического романа, характерного для Ричардсона, и кончая приключенческим и психологическим, вроде сочинений аббата Прево. Это были новые стороны жизни и новые интересы, которые Гольдони должен был отразить в своем творчестве.
Примечания.
86. "Мольер», д. II, явл. 12-е.
87. Письмо к издателю Беттинелли, 1751 (Ed. тип., т. М, стр. 518).
88. «Мемуары», т. II, стр. 401.
«Codenti, copiedi, e colle raani Formansi versi, detti martelliani («зубами, ногами и руками делаются стихи, называемые мартеллианскими»), - писал Карло Гоцци, осмеявший и Гольдони, и Кьяри, и их мартеллианский стих в своей сказке «Любовь к трем апельсинам».
91. Ср. «Мемуары», т. 1, стр. 215, 217, 219. - Гольдони с похвалой отзывался о Мартелли, кукольную комедию которого «Чиханье Геркулеса» он в юности показал на любительском кукольном театре графа Лантьери в Горице (см. «Мемуары», т. 1, стр. 149—150).
92. "Мемуары», т. 1, стр. 114.