Приглашаем посетить сайт

Соколов В.Д. Вечные сюжеты.
В. Скотт. "Квентин Дорвард"

В. Скотт. "Квентин Дорвард"

Соколов В.Д. Вечные сюжеты. В. Скотт. Квентин Дорвард


Значение для романа четкого плана

Этот исторический роман впервые опубликован в 1823 году. Повествует о событиях XV в во Франции и совр. Бельгии, группируя их вокруг конфликта государей этих стран. Главный герой - молодой человек XIX века, чувствительный, толерантный, запачканный всеми идеалами века прогресса. Этот молодой человек переодет в форму шотландского дворянина, занятого тем, чтобы подороже продать единственный товар, которым обладает -- умение знатно махаться мечом. Роман был задуман, судя по дневникам и письмам писателя, в середине 1822 г, а уже в середине следующего 1823, началась его публикация. Правда, роман еще не был закончен: писателю было свойственно совмещать по времени работу над своими произведениями с их публикацией выпусками.

Такой быстрой и раскованной работе у любого писателя всегда способствует четко продуманный план. Был он и у Вальтер Скотта, хотя, сам он это в наглую отрицал. "Меня часто забавляет, что критики находят некоторые эпизоды особенно тщательно обработанными. В действительности же я никогда не умею составить план". Интересное признание и явно противоречит нашему посылу, поэтому стоит с ним разобраться поподробнее. Действительно, Вальтер Скотт никогда не составлял подробных планов, наподобие Флобера, а если и составлял, то в его бумагах, рытых и перерытых до основания, никаких следов подобных планов не обнаружено.

"когда я пишу, одни эпизоды разрастаются, другие сокращаются или вовсе исчезают; герои начинают играть важную или, наоборот, незначительную роль, в зависимости не от основного замысла, а от того, как они у меня получились". Но как и во всякой игре начальные и конечные пункты этой игры, а также ее ключевые моменты определены заранее.

Такими ключевыми моментами в "Квентине" у писателя были:

а) знакомство молодого шотландского дворянина с владетельной фр графиней и их совместное путешествие через неспокойную страну

б) внутренняя жизнь королевского и герцогского дворов во второй половине XV века

в) убийство льежского архиепископа и восстание горожан

д) штурм Льежа

Как нетрудно убедиться читателю, при всех извилистых поворотах сюжета все эти контрольные точки были романистом пройдены. Был и еще один пункт

е) смерть Людовика XV , который писателю не удалось отразить в романе, но который был так важен для понимания всего замысла и концепции его произведения, что он вынес его в предисловие, поместив там длинную выдержку из труда французского историка Ф. Комнина, главного поставщика фактов для своего произведения.

Популярность романа у читателей и писателей

"Уэверли" и "Айвенго" и его издатели, хотя продавался он, как и все, что выходило из под пера писателя, очень хорошо. Покупали, читали, пожимали плечами и... снова покупали. Между тем этот роман можно смело назвать самым сильным из серии его романов. "Квентин Дорвард" -- это классический роман не только с точки зрения глубины содержания, но и композиционного совершенства, как бы ни уверял писатель, что он к этому ни приложил ни правой своей руки, ни левой. Этого совершенства впоследствии достигали только детективные, женские, приключенческие и т. п. образцы жанра, но очень редко действительно великие романы (у кого поднимется бессовестная рука назвать образцом жанра "Войну и мир"?).

"Пересмотрела этот фильм глазами уже взрослого, -- пишет зрительница по просмотру экранизации. -- Это как чудесное путешествие в детство, где всё было идеальным: и любовь, и ненависть, и благородство, и предательство". И эта зрительница уверяет, что она еще и читательница, и "Квентин Дорвард" одна из ее любимых книг. Что называется смотреть в книгу, а видеть фигу. Хотя любому вдумчивому читателю очевидно: добро бессильно против зла, и счастливая концовка романа просто высосана писателем из пальца в угоду публике.

Напротив, писатели всегда ойкали от восторга перед "Квентином Дорвардам". Бальзак по калькам данного произведения написал своих "Шуанов". Восторгались романом Пушкин, Дюма, успел несколько слов в его похвалу высказать дряхлеющий Гете. Даже такой постоянный недоброжелатель писателя как М. Твен, возложивший на шотландца ответственность за упадок и деградацию Юга, прочив его удивился: "Дурацкий 'Айвенго' и этот великолепный роман словно бы написаны разными людьми. Вы случайно не знаете, -- обращается он к своему корреспонденту, -- кто написал 'Квентина Дорварда'?".

Любил читать роман и Лев Толстой. Учился ли он у шотландца, как изображать войну? Как знать, но генетическое родство очевидно. То понимание подлинного героизма, не показного, а истинного, героизма Тушина и Болконского в Бородинской битве, в отличие от показушного, зряшного героизма Долохова и того же Болконского при Аустерлице, явно метят в эпизоды "Квентина Дорварда". Речь, например, о таком эпизоде, когда Карл Смелый, этот рыцарь на троне, как пацан, рванул очертя голову в первые ряды сражающихся, бросив опрометчиво при этом войска на штурм города; и только благодаря полководческой предусмотрительности маршала д'Эмберкура, герцогские войска избежали позорного поражения. И какую благодарность он заслужил? Когда обсуждалась битва именно этот д'Эмберкур, который спас положение, стал предметом насмешек и издевательства со стороны герцога, насмехаемый за свою трусость и то, что держался в арьергарде.

Похоже читатели и писатели по-разному читают одни и те же книги, и увы! именно писатели и являются подлинными читателями.