Роман <Красное и чёрное> -- о любви и смерти Жюльена Сореля - молодого провинциал с непомерными амбициями -- увидел свет в 1831 году. Важнейшим источником для этого романа было так называемое дело Берте, потрясшее французскую публику в 1827 году. Молодой сын ремесленника убил свою любовницу в отместку за то, что она встала на пути его карьеры.
Стендаль никогда особенно не раздумывал над своими произведениями и в несколько недель написал свой роман (для "Пармской обители" ему хватило месяца, примерно столько же писалось и "Красное и черное"). Нужно, однако, учесть, что Стендаль всю жизнь вел дневник, скорее вымышленную романную, чем действительную историю своей жизни, делал психологические и социальные зарисовки, продумывая их и возвращаясь к любимым темам по многу раз. Он с полным правом на вопрос, какая у него профессия, отвечал: "Наблюдать за поведением человеческого сердца". Так что весь материал у него был под рукой, и роман скорее составлялся из всегда готовых блоков, чем писался.
Роман носит подзаголовок <Хроника XIX века>: в нём Стендаль рисует широкую картину французского общества накануне Июльской революции 1830. Современная писателю критика именно так простодушно приняла и роман, приняв на веру его подзаголовок: рецензенты по большей части упражнялись в перетягивании каната -- верно или неверно описал Стендаль Францию 1830 года. Особый упор делался на характер главного персонажа. Большинство упрекало писателя в безнравственности и клевете на молодое французское поколение, но были и благожелательные отзывы. "В характере Жюльена есть монструазные черты, которых каждый признает типичность, но которые внушают отвращение" -- писала в ноябре 1831 "Парижское ревю".
Однако в целом роман прошел незамеченным, и если сегодня находят несколько десятков откликов, то лишь благодаря скрупулезной работе литературоведов, обшаривших все провинциальные издания и газеты-однодневки, в поисках имени Стендаля. Сам писатель презирал публику. Он говорил, что пишет для немногих ("To the Happy Few." -- именно так, на английском языке, заканчивал он каждый свой роман). Публика отвечала ему взаимностью.
Читателей, как и родителей, не выбирают, но если бы Стендаль это делал сознательно, трудно предположить, чтобы его выбор был более удачным. Ибо "среди немногих счастливых" сплошь были писатели, философы, историки. Стендалем восхищались Бальзак, Гюго, Сент-Бев (наверное, самый влиятельный литературный критик того времени). А Проспер Мериме, особа приближенная к императору Наполеону III, издал 1856-1857 гг полное собрание сочинений Стендаля, а годом позже и его переписку. Естественно, после этого писатель не был писатель оставлен вниманием самой изысканной литературной братии, так что со временем и читателей приучили думать, что он, действительно, великий писатель.
На русском языке первые отрывки из сочинений Стендаля появились лишь в 1883 году, однако знакомство образованных слоев, для которых французский не представлял никакой помехи чтению, началось гораздо раньше. Довольно-таки зло отнесся к писателю Лев Толстой. В "Войне и мире" французский офицер досаждает в течение нескольких часов Пьеру Безухову рассказом о своих любовных приключениях, пересказывая при этом сюжет стендалевского романа. Лев Толстой резюмирует: есть любовь платоническая и есть любовь чисто животная. Французы, настроенные исключительно на поклонении юбке, презирают первую как глупость, а вторую, как достойную только быдла. Поэтому они выдумывают какой-то особый, запутанный сорт любви с разными заморочками и прибамбасами, и вот эту-ту любовь и воспевает Стендаль.
XX век воздала Стендалю славой полной мерой. Его произведения переведены на все языки, и продолжают переводится до сих пор. В 1933 в Гренобле, в квартире, где родился Анри Бейль, был создан Музей Стендаля. Исследователи изучают его вдоль и поперек. Некто А. Мартино выпустил "Календарь Стендаля" - настоящий календарь всей его жизни, день за днем, иногда даже с фиксацией часов, и все подкреплено добросовестнейшей библиографией.
Французский писатель избегал диалогов, предпочитая им описания, поэтому он довольно трудно поддается инсценировкам и экранизациям. Тем не менее одна из классических экранизаций мирового кинематографа создана как раз по 2-м знаменитым романам Стендаля. Идею экранизировать романы Стендаля (впервые во французском кино) режиссер Отан-Лара вынашивал двенадцать лет. "Красное и черное", один из этих фильмов, удостоенный Премии Французского синдиката кинокритиков, вызвал споры в среде поклонников творчества писателя. Картина получилась вдвое длиннее обычного метража и для проката была разбита на две серии. Жерар Филип в <Красном и чёрном> создает двойственный образ: перед нами карьерист, готовый добиваться положения в обществе, используя благосклонность женщин, и одновременно умный, искренний, страстный, увлекающийся человек, достойный любви и уважения. Временами кажется, что актер и его герой - одно целое.
"Все, что сделал С. Герасимов - это классика, достойная восхищения. Не стал исключением и этот фильм. Абсолютно точное попадание - Н. Еременко - это настоящий Жюльен Сорель, и никакой Жерар Филип во французской версии не может с ним сравниться. Можно поспорить относительно выбора Н. Бондарчук на роль госпожи де Реналь. А вот Белохвостикова никак не тянет на мадемуазель де ля Моль. Ну некрасивая она - и все тут. А по роману должна быть очень хороша. Кроме того, она, по-моему, плохо играет. Отличными актерскими работами я считаю исполнение роли маркиза де ля Моль Глебом Стриженовым. Этот актер оказался в тени своего красавца брата, и режиссеры не заметили, что актер он блестящий, заслуживающий лучшей участи, чем та, что приготовила ему судьба. Среди актеров не указан Евгений Оболенский, сыгравший роль епископа, подарившего Жюльену Тацита".
Вызывали также определенный интерес телевизионная экранизации П. Кардиналя в 1961 и франко-итальянский фильм Верхейга 1998 года.
"Стендаль обладает неоценимым достоинством двойной психологической жизни... Наконец он искренний атеист, что очень редко встречается во Франции, если встречается вообще. Я даже немного завидую Стендалю. Он украл у меня лучшую фразу, которую только может выдумать атеиста 'Единственный предлог для мысли о Боге, это сознавать, что он не существует'" (Ницще).
Герой пьесы Сартра "Грязные руки" мерзавец и профессиональный убийца Гуго (почему-то коммунист по партийной принадлежности) выбирая для себя псевдоним, на какое-то время останавливается на Сореле, который ему импонирует своей нравственной безответственностью.
Совершенно невразумительную теорию придумывает Р. Жерар в своей книге "Обман, желание и роман", которую иллюстрирует стендалевским романом. По его мысли в отношениях между людьми всегда присутствует третий. Жюльен Сорель завоевывает Матильду, имея в виду досадить г-же де Реналь. Он убивает последнюю, думая о реакции Матильды, он стремится к успеху в высшем обществе, чтобы открыто показать тому свое презрение.