Бурная, полная событий биография Бенджамина Джонсона неоднократно и подробно излагалась исследователями его творчества. Человек трудного, неуживчивого характера, он не раз менял профессии и вероисповедания. Обретал и терял друзей, попадал в опасные ситуации и вновь пускался в рискованные предприятия. Для нас же он остался крупнейшим драматургом-сатириком, филологом, лингвистом, теоретиком литературы и тонким знатоком античности.
Комедиограф видел смысл жизни в том. Чтобы картина страстей и борений позднего Возрождения со всеми его пороками и заблуждениями, с противоречивым мироощущением переходной эпохи. В историю английской драматургии Джонсон вошел как реалист, ведущий борьбу с надуманностью и неправдоподобием, с попытками исказить действительность.
Свою драматургическую практику Джонсон обосновал, создав знаменитую теорию «юморов».[1] Под «юмором» он подразумевал определенный склад характера, определенный комплекс настроений. Господствующая страсть персонажа, маниакальная причуда, подчиняющая себе всю его внутреннюю жизнь и заставляющая «все его слова и поступки, его настроение, все его силы, сливаясь вместе, течь в одном направлении», и представляла. По Джонсону, «юмор» того или иного героя.
Теорию «юморов» драматург воплотил в пьесах «У всякого свои причуды» и «Все без своих причуд», явившихся программными для всей джонсоновской эстетики.
«Вольпоне» (1607), в предисловии к которой автор четко формулирует свое кредо: задача комического поэта заключается в том, чтобы подражать правосудию и вершить приговор над действительностью.
«Вольпоне, или Лис» - комедия, написанная яркими красками, исполненная огромной обличительной силы, которая логично и естественно сочетается с великолепной, отточенной драматургической формой. Внутренняя психологическая тема комедии – власть золота, являющаяся могучей силой, извращающей природу человека, - определяет не только идейное содержание пьесы, но и ее композиционную структуру.
С большой силой и убедительностью показывает Джонсон яростную борьбу, которая разыгрывается вокруг наследства «мнимого больного» - венецианского вельможи Вольпоне. Охваченный ненасытной жаждой денег, Вольпоне решает приумножить свое богатство и прибегает к изощренной хитрости: притворяется умирающим, дни которого сочтены. Его тотчас окружают «друзья», добивающиеся его расположения: ведь Вольпоне одинок, у него нет прямых наследников, и тот, кто окажется самым «преданным» и «любящим» (т. е. кто принесет самые богатые подарки), может получить в награду все богатство дышащего на ладан венецианца. В состязании на верность и преданность участвуют представители как феодальной формации (старик Корбаччо), так и нового буржуазного общества (купец Корвино, адвокат Вольторе и англичанка леди Политик Вуд-Би). Все они пускают в ход доступные им средства, чтобы опередить конкурента и стать наследником.
Прообразами этих персонажей являются герои «животного эпоса», одного из популярных жанров средневековой городской литературы. Действительно, в погоне за наживой персонажи «Вольпоне» потеряли человеческий облик, став хищниками, устремившимися к добыче. Старик Корбаччо предает своего сына и завещает свое богатство Вольпоне, стремясь угодить «умирающему» вельможе; купчик Корвино превращается в сводника и отдает свою добродетельную жену Челию в руки насильника Вольпоне; попирает принципы законности и правосудия адвокат Вольторе, ради корыстных целей обвиняя невинных Челию и Бонарио и защищая негодяев; содействует неправому делу и леди Политик Вуд-Би, «залетная птица», у которой волею судеб также возникла возможность поживиться падалью и стать претенденткой на наследство Вольпоне. Средства у всех разные, но умысел один – завладеть богатством и деньгами. И в жертву этой корыстной цели приносятся не только материальные, но и духовные ценности – совесть, честь, благородство, любовь, родительские чувства.
Этика хищничества и эгоизма, утверждаемая Вольпоне, оборачивается против него самого: орудием гибели вельможи становится его «поверенный в делах» приживал Моска, талантливый учение своего хозяина, хорошо усвоивший все его уроки и употребивший науку обмана и шантажа против своего же метра-наставника.
– сэр Политик Вуд-Би, его жена и молодой путешественник Перигрин. Недалекий, глуповатый и самовлюбленный, сэр Политик мнит себя дипломатом, мудрецом, опытным экономистом. На деле же его занимают пустые слухи и сплетни такого рода, как на королевском корабле гнездо свил ворон, в Тауэре львица окотилась, а на Лондонский мост вылезли три черепахи и с ними – щука; его экономические «проекты» так напоминают трактаты современных Джонсону невежественных авантюристов, пытавшихся нажиться на людской доверчивости и глупости. Чего стоит, к примеру, план сэра Политика обеспечить Венецию сельдями на три года, пользуясь услугами голландского торговца…сыром; или способ распознать инфекцию чумы с помощью нарезанного лука! Под стать мужу и леди Политик, в которой все поддельно – ум, ученость, знания, внешность. Она сыплет именами писателей и поэтов, не разбираясь в их творчестве, авторитетно судит об искусстве, опошляя культурные завоевания времени.
Действие комедии происходит в Венеции, но сквозь пестрые карнавальные покровы южного космополитического города то и дело просматриваются «очертания» Лондона. Венеция для Джонсона то же, что Иллирия – для Шекспира: своеобразная «маска», надев которую можно с меньшей долей риска рассказать правду об Англии, ее законах и политике, дельцах-буржуа и дворянах-коммерсантах.
«Вольпоне»: зло наказано, добро и справедливость торжествуют. Это дало повод ряду исследователей творчества Джонсона говорить о надуманности финала, его «почти сказочности». И в этом есть своя доля правды: Джонсон не видел реальных сил, способных сокрушить могущество Вольпоне; автор, заставляя судей произнести обвинительный приговор над хищником, утверждает высокие идеалы законности и правосудия не в их конкретном воплощении, а в общечеловеческой, внеисторической сущности – только так мог закончить «дело Вольпоне» Бенджамин Джонсон, только так – мажорно и оптимистично – могла комедия позднего Ренессанса завершить свое разоблачение «новых хозяев» быстро меняющейся жизни.
1. Джонсон опирается на учение физиологов эпохи Возрождения, согласно которому в организме каждого человека существуют различные жидкости (лат. – humor); преобладание той или иной и определяет его «темперамент» или «нрав».