Восемнадцатый век! Огромная историческая дистанция отделяет нас от него.
Двести лет тому назад на европейском континенте царили феодально-абсолютистские порядки. Короли и владетельные князья обладали неограниченной властью. Небольшая, замкнутая в своем кругу дворянская каста пользовалась всеми благами жизни и всеми правами. Многомиллионная масса крестьян, ремесленников, торговцев, все так называемое «третье сословие», было совершенно бесправно. В центре Парижа мрачной громадой возвышалась Бастилия. В десятках подобных бастилий, разбросанных по всей Европе, томились узники прусских, австрийских, миланских, испанских и прочих монархов. Повсюду царили невежество, суеверия, предрассудки. В середине века еще кое-где в Германии, Дании и некоторых других странах сжигали ведьм.
Христианская церковь цепко держала в плену человеческие души, властно вторгалась в частную жизнь человека, обрушивала грозные кары на инакомыслящих и сомневающихся. В Испании и Португалии до 1769 г. еще свирепствовала инквизиция. Во Франции печальную известность приобрела история кавалера де ла Барра, который был обвинен в непочтительности к религии за то, что не снял шляпы перед религиозной процессией. Найденный при обыске «Философский словарь» Вольтера явился главной уликой и де Ла Барр был казнен: перед смертью у него вырвали язык и отрубили правую руку, а потом сожгли.
Казалось, мрачная пора средневековья продолжается, но это было лишь внешнее впечатление. Как бы ни были ужасны царившие тогда порядки, последний час феодального средневековья уже пробил. На историческую арену выходила новая сила — буржуазия.
Двести лет тому назад Франция стояла перед самой мощной из буржуазных революций, которая не только разрушила старый режим в этой стране, но произвела целый переворот в сознании современников, оказав огромное влияние на всю мировую историю.
Великая французская революция, однако, была только кульминационным моментом в той напряженной общественной борьбе, которая развернулась на протяжении XVIII века в разных странах и которая отражала процесс загнивания и падения феодализма и формирование нового строя — капиталистического.
«Этот умнейший... из всех веков», как его называл Белинский, обнажал противоречия феодального общества. Рушился многовековой авторитет дворянско-монархических учреждений, теряли последнее влияние идеологи средневековья, все настойчивее и активнее заявляло о себе «третье сословие».
общественных порядков.
В этой борьбе они опирались на поддержку всей массы народа, ибо в ликвидации феодальных форм собственности и политического режима абсолютной монархии были заинтересованы и крестьянство, и ремесленники — все слои общества, кроме двух привилегированных сословий: дворянства и духовенства.
Чем активнее выступало в стране это третье сословие, чем выше было политическое сознание буржуазии, ремесленников и крестьян, тем более воинствующий и бескомпромиссный характер приобретала деятельность просветителей.
«Великие люди, которые во Франции просвещали головы для приближавшейся революции, сами выступали крайне революционно». Эта формула Ф. Энгельса как бы раскрывает историческое содержание самого термина «Просвещение», отмечая заслугу просветителей в том, что они осуществляли идеологическую подготовку буржуазно-демократической революции.