Поиск по материалам сайта
Cлова начинающиеся на букву "Т"

1. Теккерей. Английские юмористы XVIII века. Стиль

Входимость: 1. Размер: 92кб.

Часть текста: догадки. Разве и в повседневной жизни вам не случается ошибочно судить о всем поведении человека по какому-нибудь случайному неверному впечатлению? Тон, слово, сказанное в шутку, пустяковый поступок, прическа или галстук могут представить его перед вами в ложном свете или испортить ваше доброе мнение о нем; а иногда после многих лет тесной дружбы, может статься, ваш ближайший друг сказал или сделал что-нибудь такое, о чем вы раньше не подозревали, и это изменит ваше представление о нем, покажет, что мотивы его поступков были совсем иными, нежели вы полагали. А если так обстоит дело с вашими знакомыми, то насколько это справедливее по отношению к незнакомым? Скажем, к примеру, я желаю понять характер герцога Мальборо. Я читаю Свифтову историю того времени, в которой он был действующим лицом; автор обладал острой наблюдательностью и, надо полагать, был посвящен в политику того века, - он дает мне понять, что Мальборо был трусом и даже его способности полководца весьма сомнительны; он отзывается об Уолполе как о презренном и неотесанном человеке, лишь в издевательство упоминая о...

2. Белоусов Р. С.: Тайна Иппокрены. Молль Флендерс и другие на исповеди у Дефо.

Входимость: 2. Размер: 175кб.

Часть текста: С лицом обреченного он вел лошадь на поводу. Изуродованные чумой трупы были завернуты в простыни, другие — в тряпье, едва прикрывавшее тело. Под мерные удары колокола могильщик монотонно возглашал: «Выносите ваших покойников!» В ответ слышались глухие рыдания. Заросшая травой улица оставалась пустой, ни души, только вопли и стоны обреченных сквозь заколоченные окна и двери. На некоторых из них надпись: «Господи, сжалься над нами». Но черная смерть не выбирала, она косила без разбора, не обращая внимания на мольбы и заклинания. Темное небо озарилось пламенем очистительных костров. Телега мертвых, теперь уже при свете факелов, двигалась ко рву, куда сбрасывали умерших (гробов не хватало). Неужели его, как и многих, полуживым, бросят в эту яму? Он отчетливо понял, что лежит на телеге, придавленный чьим-то телом. Хотелось крикнуть. Губы не повиновались. Не хватало воздуха. Зловоние и смрад еще больше затрудняли дыхание. Скрипела телега. Скорбно звонил колокол... Внезапно голос могильщика прозвучал совсем рядом: — Кто здесь Даниель Дефо? Он открыл глаза. Перед ним стоял тюремщик с фонарем — было раннее утро. Дефо вспомнил, что накануне его арестовали и посадили в Ньюгейтскую тюрьму. Кошмар во сне обернулся кошмаром наяву. Тюремный колокол заунывно возвещал о том, что наступающий день будет для многих узников этой мрачной обители последним. Все знали — колокол церкви Гроба Господня звонил только в дни...

3. Теккерей. Английские юмористы XVIII века. Свифт

Входимость: 1. Размер: 101кб.

Часть текста: о прожитой ими жизни; при этом, как вы понимаете, мне трудно надеяться развлечь вас смешными или забавными рассказами. Ведь у Арлекина без маски, как известно, лицо совсем не веселое, и, говорят, однажды, когда его одолела хандра, доктор посоветовал ему пойти поглядеть на Арлекина {*  Эту историю нередко рассказывают о нашем актере Риче.}, - это человек, обремененный заботами и тяготами, подобно всем нам, и очень серьезный в душе, в какой бы маске, обличье или наряде он ни появлялся перед публикой. И поскольку все собравшиеся здесь, без сомнения, серьезно относятся к своему прошлому и настоящему, вы воспримете мой рассказ о жизни и чувствах тех людей, которых я постараюсь вам описать, как серьезную и нередко очень печальную повесть. Если бы Юмор сводился лишь к смеху, вы едва ли испытывали бы к писателям-юмористам больше интереса, нежели к личной жизни того же бедняги Арлекина, который похож на них тем, что способен вас рассмешить. Но эти люди, к чьей жизни и судьбе вы, как свидетельствует ваше присутствие здесь, испытываете интерес и сочувствие, не только смешат нас, но...

4. Зверев А. М. Величие Блейка.

Входимость: 2. Размер: 61кб.

Часть текста: защищая луддитов. Большие события истории и вызванные ими битвы больших идей прочно вплетены в биографию Блейка. Внешне она монотонна, от начала и до конца заполнена тяжким повседневным трудом за гроши. Неудачи, непризнание, неуют - вот его жизнь год за годом. Все это так не похоже на типичный литературный быт того времени, что многие писавшие о Блейке поражались, каким образом он смог подняться над суровой будничностью, став великим художником и поэтом. Читая посвященные Блейку книги, подчас трудно осознать интенсивность и глубину происходившей в нем духовной работы. О ней говорят не столько биографические факты, сколько произведения, оставшиеся по большей части неизвестными современникам, хотя именно в творчестве Блейка нашел, быть может, свое самое целостное и самое своеобразное отражение весь тот исторический период, переломный для судеб Европы. Перед нами не столь уж частый случай, когда художник уходит в полной безвестности, и еще долго время лишь заметает о нем всякую память, но уж зато после посмертного "открытия" слава накатывает такими могучими волнами, что потомкам кажется непостижимой выпавшая гению горькая, жестокая судьба. Сын чулочника, с десяти лет отданный в учение граверу и дальше зарабатывавший себе на хлеб этим ремеслом, он с детства узнал, что такое социальная отверженность. Лондон в ту пору стремительно рос, торопясь застроить недавние окраины корпусами мануфактур, верфями, приземистыми грязноватыми домами, где обитало пролетарское население всемирной столицы. Блейк принадлежал этому миру. В сущности, он был самым настоящим рабочим, в периоды вынужденных простоев существовавшим исключительно за счет щедрости...

5. Р. Райт-Ковалева. Роберт Бернс. Часть пятая. "Давно ли цвел зеленый дол...". Глава 1.

Входимость: 1. Размер: 40кб.

Часть текста: Старшему — Бобби — шел шестой год, Фрэнку — третий. Надо было присматривать за ними — при доме не было ни сада, ни двора, только грязный песок на берегу реки и вонючая тесная улочка. Не верилось, что под окнами течет тот же самый Нит. В Эллисленде река была светлой, бурливой, быстрой. А тут она разливалась широко, медленная и мутная от плававших в ней отбросов. С фермы Джин взяла с собой «славную коровенку» — хоть молоко ребятам будет свежее. Но выяснилось, что пасти ее негде, и Джин со слезами дала свести ее на рынок. Другая на ее месте, наверно, ворчала бы, сердилась... Иногда и Джин бранила Роберта — когда он не берег себя, приходил поздно или, не удержавшись, выпивал лишний стакан, хотя и знал, что ему потом будет плохо. Но Роберт никогда не сердился на Джин, ни разу не сказал ей грубого слова, всегда был готов помочь. Часто он писал не у себя в кабинете, а на кухне за большим столом, держа на коленях Фрэнка и присматривая за «близнецами», спавшими в одной люльке. Бобби сидел тут же, выводя первые свои каракули. И Джин была счастлива. А Роберт, рассказывая о том, какая у него здоровая и веселая жена, пишет миссис Дэнлоп, что в высшем кругу, разумеется, существуют женщины «с изысканным умом и очаровательной утонченностью души», и ...